Сердце некроманта

В самом деле. Последние часы я то и дело терла глаза, уставшие от шитья. Но, похоже, дело было не в мелкой кропотливой работе. После слов Дитриха меня словно придавило — слишком длинный был день. Длинный и жуткий, хотя на время мне удалось забыть об этом — спасибо Дитриху и работе, которая требовала полного сосредоточения.

— Не дури, — повторил он. — Ложись.

— Возьми хоть подушку.

Он улыбнулся.

— Помнишь ту сказку? Что быстрее всего, жирнее всего, мягче всего и милее всего?

Я улыбнулась в ответ.

— На что человек ни ляжет, все руку под голову кладет?

Дитрих кивнул, потянулся к моим волосам и замер, не коснувшись.

— Так что устраивайся и ни о чем не беспокойся. Я как только не ночевал.

Он снова отвернулся. Я быстро разделась до белья, юркнула под покрывало и заснула, едва опустившись на подушку.

Чтобы проснуться посреди ночи. Не знаю, что разбудило меня: с улицы не доносилось никаких звуков, да и в комнате не было слышно ничего, кроме мерного дыхания Дитриха. Я перевернулась с боку на бок, снова закрыла глаза, но заснуть не удавалось никак. Все-таки мое тело не слишком устало за сегодня, а разум…

Разум решил напомнить все, что случилось утром. Я зажмурилась так сильно, что заболели веки, — не помогло. Перед закрытыми глазами одно за другим вставали видения. Король, ссутулившись, уходит в глубину комнаты. Мертвый палач тащит за ногу Первого брата. Тела на брусчатке площади поднимаются одно за другим. Демоны, рвущие на части людей. А потом? Что будет потом?

Я скрючилась, подтянув колени к груди, вцепилась зубами в угол подушки, глуша рыдания. Не знаю, кого мне было жальче — погибших людей или себя. Вроде надо бы радоваться, что избежала костра, что жива, — но неизвестность, ожидавшая впереди, и одиночество страшили сильнее демонов.

Всхлип все же прорвался, потом еще один и еще. Я тряслась, давясь слезами.

На мою макушку легла ладонь, скользнула по волосам. Еще раз. А потом Дитрих просто сдвинул меня к стенке, вытянулся рядом и развернул, прижав к себе. Погладил по голове, по спине, по-прежнему молча. Я прильнула к нему, забыв обо всех своих дневных сомнениях. Ткнулась лбом в ямку над ключицей. Когда я была маленькой, нянька сказала мне, что под кроватью прячутся демоны, которые едят детей, не желающих ложиться спать. Много дней подряд я пряталась от этих демонов, кутаясь в одеяло с головой. И как когда-то в одеяло, сейчас я куталась в теплые объятья Дитриха, пока слезы не иссякли и я не заснула снова.

Проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь. Перед глазами была стена из серого камня, но узор кладки казался незнакомым. К тому же, нашу келью в обители с самого рассвета заливало солнце, и она была светлой даже в пасмурную погоду, а сейчас вокруг висел тяжелый серый сумрак.

Где я?

Я села, взгляд выхватил широкоплечий силуэт на фоне окна. Только сейчас я поняла, что последние дни — с того, когда Епифания поехала со мной из обители в храм, — в полудреме стерлись из моей памяти. Зато сейчас они нахлынули разом, оглушив, и на несколько мгновений я забыла, как дышать.

— Доброе утро. — Знакомый голос прогнал наваждение.

Я вспомнила, как прижималась к Дитриху ночью, зарделась. Зачем-то подтянула к груди покрывало, даром что спала в рубашке. Мы так и ночевали в одной постели? Нет, я со стыда умру, если спрошу!

— Доброе…

Я неуверенно подняла взгляд. Мужчина отошел от окна, и я ойкнула. Как была, сидя, поползла на кровати, прижимаясь к стене. Это был не Дитрих! Такой же высокий и широкоплечий, но волосы светлые и лицо… Но голос?!

— Не бойся, это я. — Он улыбнулся такой знакомой улыбкой.

— Артефакт, меняющий внешность? — вспомнила я.

— Да. Надел, чтобы немного привыкнуть — магия фонит. И чтобы привыкла ты, но не подумал… Я не хотел тебя пугать.

— Я не испугалась, — соврала я.

Он улыбнулся.

— Конечно. Ты очень храбрая, Эвелина. Кувшин и таз на столе, там же полотенце. Позовешь, когда оденешься.

Он скрылся за дверью. Я торопливо начала приводить себя в порядок. Дитрих говорил: «пересидеть, пока все не утихнет», — как долго? Надо хоть ширму какую-то соорудить, не выгонять же хозяина из дома по нескольку раз на дню.

Я решила, что обдумаю это позже, все равно сейчас ничего путного в голову не приходит. Кое-как справившись с бинтами, оделась.

Странно, сейчас на мне было куда больше слоев одежды, чем обычно, а я чувствовала себя полуголой — наверное, потому что штаны почти не скрывали форму ног, а стоило подумать о виде сзади, как щеки заливал жар. Что ж, придется привыкать. Теперь мне ко многому придется привыкать.

Глава 15

— А сейчас — на рынок, — распорядился вернувшийся Дитрих. — Мы и так припозднились.

— Припозднились?

Из-за дома напротив определить время суток казалось невозможно. Как люди живут в таком полумраке всю жизнь?

— Да, солнце уже высоко, а торговля начинается с рассветом. К обеду на прилавках останется только то, что никому не приглянулось.

Дитрих шагнул вниз по лестнице, развернулся, подавая мне руку, и остановил движение на середине. Покачал головой.

— Мужчины не держатся за руки. Прости, придется быть невежливым.