Сердце некроманта

Лица Дитриха я видеть не могла, заметила только, как напряглась его спина. Инквизитор с баранками потянулся к магии. Дитрих бросил корзинку, поток силы рванулся от него к светлым. Двое — с курицей и баранками — выставили щит, и заклинание некроманта растеклось по нему, не причинив вреда светлым. Но еще до того, как оно долетело до щита, третий брат ударил зкзорцизмом.

Может, он и был безвреден, но, когда заклинание накрыло меня вместе с Дитрихом, мне показалось, что завибрировала каждая жилка, и на пару мгновений я перестала видеть, слышать и думать. А когда опомнилась, Дитрих лежал на брусчатке. Магическая личина слетела с него, явив настоящий облик.

— Я был прав, — по-прежнему бесстрастно и звучно сказал очищенный. — Он носил заклинание, изменяющее внешность. Такие заклинания запрещены.

— Беги, — выдохнул Дитрих, прежде чем его скрутило судорогой.

Глава 16

Привыкнув подчиняться, я отступила на пару шагов прежде, чем успела опомниться. Светлые двинулись к Дитриху — спокойно и уверенно. Потянулись нити силы, спеленывая некроманта.

— Нет!

Я тоже умела творить экзорцизм. «Безвредный» — и сметающий все начатые или уже выстроенные заклинания. Шарахнула им по светлым, не экономя силы. Не было смысла их беречь — я по-прежнему не знала боевых заклинаний и не смогла бы сопротивляться долго, даже сохранив силы.

Я упала на колени рядом с Дитрихом, положила ладони на его виски, проверяя, что с ним.

Шишка на затылке, еще пара ушибов, но все кости целы — повезло, после такого-то падения. Ни капли силы. По телу снова пробежала судорога. «Когда магию пытаются отделить от тела — это неприятно», — вспомнилось мне.

Я сняла спазмы с мышц, из взгляда некроманта исчезла боль. Дитрих приподнялся на локте.

— Отойди от него и брось магию! — услышала я крик. И тут же — я не успела бы подчиниться, даже если бы захотела — словно невидимый камень ударил меня в висок. Инквизиторы блокировали мою магию, как вчера на площади.

Я стиснула зубы. Не брошу. Ни магию, ни Дитриха. Потянулась к силе, но инквизиторы, похоже, ждали чего-то подобного, и прорваться к ней не получилось.

— Беги, я их займу, насколько получится, — одними губами шепнул некромант.

— Вместе!

— Догонят.

Да и гнаться не будут. Швырнут вслед что-нибудь убойное, и вся недолга. Что-нибудь, против чего мои не слишком умело выстроенные щиты не устоят. А если и зацепит кого из толпы — ничего страшного, благое дело требует жертв, а погибшие за него отправятся прямиком на небеса.

— Под прилавок, потом через забор. Уйдешь.

— Нет.

Я схватилась за амулет, висящий на груди Дитриха, рванулась в черный водоворот. Вот она, сила! Амулет в моей ладони почернел, словно серебро не чистили несколько лет, камни потускнели. У всех троих светлых шла носом кровь — совсем как вчера, когда братья не смогли удержать блок. Но сейчас инквизиторы, казалось, вовсе не замечали своего состояния. Объединили силы, сплетая потоки магии. Еще немного, и огненная стена полетит, сметая и нас, и всех непричастных, что окажутся на ее пути.

Собирать свое заклинание было некогда, и я бросила в братьев неоформленный поток магии. Их расшвыряло в разные стороны, как городки после удара битой. Дитрих взлетел на ноги, попытался схватить меня за руку и потащить прочь, но я успела первой. Вцепилась в его ладонь и потянулась к магии, чтобы передать ему, прежде чем сообразила, что он — черный, и от моей светлой силы ему будет плохо.

Глаза некроманта изумленно расширились. Он развернулся к светлым.

— Не смотри.

Я послушно зажмурилась, ощутив лишь поток магии. Открыла глаза — на брусчатке лежали три горки праха. Разворачиваясь, засверкал портал.

— Вперед! — велел Дитрих.

Сама не зная зачем, я подхватила обе корзины, не чувствуя тяжести, и рванулась в сияющее зеркало. Пошатнулась, обнаружив себя на узкой темной улице. Бросила разом ставшие неподъемными корзины, разворачиваясь к порталу. Потянулась к магии, когда зеркало замутнила фигура.

— Это я, — сказал Дитрих, выступая на брусчатку.

Портал исчез. Мы стояли вдвоем в полумраке переулка.

— Все? — спросила я.

Некромант кивнул.

Силы оставили меня, колени подогнулись, и я упала бы, не обними меня Дитрих.

— Все, птичка. Ушли.

Меня затрясло, и я ткнулась лицом ему в грудь.

— Спасибо, Эви. — Он прижал меня к себе так крепко, что я охнула. — Я уже решил, что мне конец.

— Я тоже, — выдохнула я, чувствуя, как внутри развязывается и тает ледяной узел.

Подняла голову. Его лицо было близко — слишком близко, я могла разглядеть лишь серые глаза. Теплое дыхание коснулось моей щеки, Дитрих склонился ниже, так, что я и глаза его перестала видеть, и поцеловал.

Столько тепла и нежности было в этом мягком касании губ, столько тихой ласки, что мои раскрылись навстречу, прежде чем я сама осознала происходящее, но Дитрих не стал вторгаться языком, лишь, дразня, провел им по моей нижней губе и отстранился.

Я судорожно вздохнула, обнаружив, что последние несколько мгновений не дышала вовсе. Сердце стучало как сумасшедшее, в животе разливалось непривычное тепло, а в голове не осталось ни единой мысли.