Сердце шипов

– Хорошее, тихое место, как нам нравится, – благодушно отозвался Халдур. – Они меня не трогают, я не беспокою их. О, стоит упомянуть, это важно. Они живут в очень большой галерее пещер. Одну, рядом с моей норой, использовали всего раз – по крайней мере на моей памяти.

– Ох, перебрался бы ты уже, – заволновался Лобо. – А вдруг кому из них приглянется воротник из барсучьего меха?

Халдур хмыкнул.

– Не впишется в образ. Они, как и я, никогда не изменяют привычкам. Однако продолжу: то был день глубокой зимой, я был в спячке, как вдруг меня разбудил рокот, сродни землетрясению. Я осторожно высунул нос наружу – а там весь лес и воздух над ним кишат приспешниками темных фей, в нашем случае Змеиных сестер, и все они за чем-то охотятся. Я забился подальше в одно из трех своих логовищ, и какое-то время все было тихо. Но затем услышал: что-то ползет у меня по входной норе.

Халдур был очень искусным рассказчиком. К этому моменту я уже затаила дыхание.

– Я зарычал, предупреждая незваного гостя, но услышал не лихорадочные попытки выкарабкаться из моей норы, прежде чем я нападу, но тихий женский голос. «Царь-барсук, царь-барсук, – позвала она, – ты позволишь мне здесь спрятаться?» Я потянул носом и почуял запах феи. Но более того – запах столь редкий, что я его поначалу и не узнал. То была фея на сносях.

Мне пришлось в буквальном смысле прикусить язык и сцепить пальцы, чтобы не перебить барсука. Боялась, что тогда он обидится и уйдет, не закончив историю.

– Знаю, тебя распирает от желания спросить, была она темной или светлой. – Халдур, глядя на меня, склонил голову набок. – Пахнут-то они одинаково. Поэтому я просто сказал: клянешься ли ты Договором и своей силой, что не причинишь мне зла? И она ответила: клянусь. И я разрешил ей пойти в логово по правую лапу, а сам вернулся посидеть у входа и скрыть запах гостьи. Мимо зашныряли некоторые приспешники Змеиных сестриц, однако мое рычание убедило их продолжить искать в другом месте. К ночи они прекратили вынюхивать вокруг моей норы. Я вернулся и сказал фее, что дорога открыта. «Царь-барсук, – обратилась фея ко мне снова, – не знаешь ли ты, куда мне податься? Змеиные сестры меня убьют, если найдут». Я ответил, что не знаю, но предложил отыскать рынок гоблинов. Они продадут что угодно, только плати, и безопасность в том числе. Фея поблагодарила меня, выбралась наружу, в лес, и на этом история подходит к концу.

Я на мгновение задумалась.

– То есть, если кто-то и знает продолжение, то это гоблины?

– Возможно. Я так и не узнал, решила ли она искать спасения самостоятельно или отправилась на рынок гоблинов. Связаться с рынком – отчаянный шаг, однако мне показалось, что она и была в отчаянии. – Барсук серьезно, с достоинством кивнул. – И на этом сия история окончена.

– Спасибо тебе, Халдур. В поисках того, кем был отец, ты оказал мне наибольшую помощь.

Барсук снова кивнул мне, затем кивком же попрощался с Лобо и потрусил обратно в лес. Дорога или тропа ему была совсем не нужна. Но, с другой стороны, он все-таки барсук. Он способен протиснуться сквозь что угодно. Ну, почти.

Лобо, вздохнув, улегся рядом со мной на мох.

– Что ж, он помог, но не сильно.

– Куда больше, чем можно подумать. Я вполне уверена, что эта фея – мать моего отца. Больше никто не подходит под описание. И что ты знаешь о Змеиных сестрах, Лобо?

– Среди темных они не то чтобы слишком могущественны, скорее очень даже наоборот, – задумчиво произнес волк. – Если честно, то поговаривают, мол, они держатся вместе лишь потому, что поодиночке слишком слабы в магическом смысле и наверняка станут прислуживать кому-то могущественней, если не объединят силы. И никто не знает, сколько их там.

Так наша таинственная фея… была темной, но могла пойти против своих. Или же она светлая, которую они каким-то образом захватили, но она сбежала. Или же кто-то хотел ее подчинить, но обнаружил, что она не собиралась быть ничьим прихвостнем.

Или одна из Змеиных сестер, что осмелилась зачать ребенка.

Впрочем, последний вариант показался мне странным. Я бы подумала, что Змеиные сестры будут рады такому прибавлению в клане. В конце концов, ребенку можно привить верность темным с рождения. И вдруг дитя окажется самым могущественным чародеем среди них, это ведь чрезвычайно полезно.

– И, возможно, именно поэтому мы ничего не знаем об исчезновении темной феи… откуда бы, если нам неизвестно о самом ее существовании.

Лобо облизнулся.

– Звучит так, будто все-таки… – проговорил он осторожно, – будто мать твоего отца была темной.

– Либо она была пленной светлой, которую Змеиные сестры тайно захватили так давно, что ее перестал искать даже собственный народ. В любом случае, если она знала, что Змеиные сестры вот-вот ее обнаружат, становится ясно, почему она оставила моего отца у сэра Делакара и не вернулась. Может, она даже сама отправилась в плен, чтобы сбить их со следа.

Лобо кивнул.