Сердце сокола

— Ты обещал, что не станешь действовать опрометчиво! — отчаянно напомнила она. Сантьяго вздохнул. Кажется, в последнее время он только и делал, что нарушал обещания. Самое время для жены разочароваться в нем.

— Кристина, я не оставлю Алехо, чего бы мне это ни стоило, — со всей проникновенностью проговорил он, но она и не думапа отступать.

— Знаю! — с той же искренностью ответила она. — Но принести себя в жертву вашей дружбе не единственный способ помочь твоего брату! Всегда есть другой выход, надо только его поискать!

Сантьяго снова вздохнул — глубоко и медленно, стараясь избавиться от раздражения. Будь у него здоровая спина, он просто развернулся бы и спустипся вниз через бапкон. Но пару дней назад он обнаружил на лестнице несколько покосившихся ступеней и приказап их заменить, и теперь та представляла собой весьма печальное зрелище. Так что надо было уговаривать Кристину открыть ему проход и делать это в возможно короткие сроки. Отказываться от собственного решения Сантьяго не собирался.

— Ты, разумеется, права, Кристина, и я даже спросил бы у тебя совета, как поступить, если бы не был уверен в том, что любая потерянная минута может стоить Алехо жизни, — проговорил он. — И если ты не хочешь однажды взвалить на себя вину за его преждевременную гибель, то не станешь больше меня задерживать и так рисковать.

Сантьяго ходил с козырей, вовсе не желая обвинить жену в причастности к грязным играм Керриллара, однако бесчестно пользуясь ее слабостями, и в ответ получил не меньшую оплеуху.

— Ты, разумеется, прав, Сантьяго, — точно таким же издевательским тоном произнесла Кристина, — и я даже посоветовалась бы с тобой, как лучше поступить, но ты не оставляешь мне выбора. И прежде, чем ты спустишься по лестнице, я разбужу его величество и скажу, что ты решил провернуть втайне от него очередную авантюру. Он приставит к тебе четырех гвардейцев, и ты шагу не сделаешь из собственного поместья! И, прости меня, Господи, судьба капитана будет только в его власти!

Сантьяго нахмурился, догадываясь, что Кристина не шутит.

— Это весьма смахивает на подлость, ты не находишь? — отпуская показную невозмутимость, заметип он. Но Кристина выдержапа его взгляд.

— Я не дам тебе погубить себя, Сантьяго! — выдохнула она. — Даже если после этого ты возненавидишь меня, все лучше, чем на твоей могиле проклинать себя за трусость!

Она смотрела на него с мольбой и самой светлой нежностью, и Сантьяго наконец ее услышал. Пожалуй, грози Кристине опасность, он тоже принес бы любую жертву ради ее спасения. Но сейчас все было иначе. И даже если Кристина не простит, Сантьяго не свернет с верного пути.

— Возненавидеть тебя, Кристина? Скорее, себя. Но по-другому никак.

Он шагнул вперед и приник губами к ее губам. Как будто поддавшись порыву, как будто в ответ на ее признание — но втайне лелея дерзкий замысел. И когда Кристина обвила его шею руками, он прижал ее к себе еще сильнее, оторвал от пола, словно не желая отпускать, и повернулся, поменявшись с ней местами.

Еще секунда, пока Кристина не осознала его хулиганства, — и он отпрянул от нее. Поймал еще взгляд затуманенных, ничего не понимающих глаз, потом открыл дверь и скрылся за ней, не забыв повернуть в замочной скважине ключ.

На мгновение зажмурился, почти уверенный в том, что услышит сейчас собственное имя, а следом — сдавленное рыдание, и ткнулся лбом в запертую дверь.

— Прости, хорошая моя, — пробормотал он. — Но это мой долг!

— Долг, Сантьяго? — раздался слева недовольный резкий голос, вынудивший его вздрогнуть и беззвучно застонать. — Какое громкое слово! Могу я узнать, какой именно долг ты сегодня предпочел супружескому? Впрочем, прости, я забыл, что Кристина для тебя не женщина, а лишь очередная ступень на пути к цели. Надеюсь, после сегодняшнего твоего спектакля она наконец это поймет и отплатит тебе соразмерной монетой!

Сантьяго скрипнул зубами, заставляя себя отказаться от вызова. Кристина упоминала, что раскрыла Рейнардо истинную причину их брака, и Сантьяго не сомневался, что кузен попьгтается этим воспользоваться. Вот только он не рассчитывал давать ему шансы, оставляя с Кристиной наедине. И никак не должен был толкать ее в королевские объятия.

Но именно это он, кажется, только что и сделал.

— В отличие от вас, ваше величество, я знаю цену слову «долг», как знаю ее и слову «низость», — поклонился он, все же не удержав шпильку. — Однако искренне надеюсь, что вам достанет порядочности не использовать искренность сеньоры Веларде против нее самой. А уж мы с ней как-нибудь разберемся без вашего участия.

У Рейнардо так заходили желваки, что это стало заметно даже в полумраке коридора.

— Не тебе напоминать мне о порядочности, Сантьяго! — заявил он и обвинительно указал на его дорожную одежду. — Ты вытащил меня из дворца в это богом забытое место, якобы чтобы охранять от каких-то мифических врагов, а сам при первой же возможности покидаешь пост! И еще кичишься исполнением долга!

Сантьяго резко выдохнул, понимая, что придется объяснять.