Сердце того, что было утеряно

– Будем ли мы удерживать стену? – спросила она. – Да, мы должны защищать ее, но только на короткое время. Мы не сможем оборонять это место долго. Сотрясения земли, случившиеся несколько сезонов назад, ослабили стену, и если все мы положим здесь жизни, нам удастся удержать врагов лишь на короткое время. Через несколько дней или недель – самое большее, в другое обновление луны – наша оборона не устоит против численного превосходства смертных, и они хлынут по нашим трупам к великой Наккиге. А что они будут делать там?

Суно’ку заговорила тише, но ее голос сохранил проникновенность и силу.

– После того как они захватили Асу’а, осталось только несколько свидетелей. Их ужасные рассказы и поныне сохранились в памяти хикеда’я. Смертные убили почти всех жителей столицы. Ни одна из этих казней не была быстрой и милосердной. Вы думаете, они поступят как-то по-другому, если ворвутся в Наккигу?

К тому времени воины уже открыто перешептывались. Некоторые сжимали и разжимали кулаки. Вийеки был изумлен: дисциплина Ордена Жертв считалась легендарной, а генерал Суно’ку буквально ломала ее о колено. Впервые в жизни Вийеки задал себе крамольный вопрос: неужели поведение его народа управлялось не законами и традиционными взглядами, а какой-то более великой силой, и не могла ли эта сила быть, на самом деле, видом слабости? Ведь даже если ведьмино дерево закаливали слишком сильно и долго, оно теряло гибкость и легко ломалось.

– Не обманывайте себя надеждами, – продолжила Суно’ку.

Ее благородное лицо было таким же суровым, как и слова.

– Ворвавшись в город, смертные будут буйствовать, как гиганты на Поле Каменных цветов. Они разрушат все: уничтожат каждый монумент в Потерянном саду, каждый мемориал, установленный нашим святым мученикам. Однако с жителями города эти варвары поступят еще хуже. Ваши семьи и кланы падут перед ними, словно овцы, настигнутые волчьей стаей. Ваши дочери и жены будут изнасилованы и убиты. Никто не уцелеет. Когда они закончат разбой и уйдут, Наккига превратится в обитель летучих мышей, жуков и бессловесных призраков.

Суно’ку произносила каждое слово с болезненной и горькой злобой.

– Смертные выведут королеву из сна кета-джи’индра, в котором она беспомощно пребывает после битвы на юге. Они опозорят и сожгут ее. Мать Всего умрет в муках, и последняя живая память о Саде исчезнет с лица земли. Поэтому мы не будем удерживать стену. Мы недостаточно сильны. Рано или поздно укрепления рухнут. А помощь из Наккиги не придет. Мы единственные защитники города.

Генерал медленно повернулась к воинам спиной и опустила голову, словно признавала свое поражение. Шепот в зале затих, лишь слышны были звуки, похожие на приглушенные рыдания. Затем в тишине раздался расстроенный голос. Это был Хейяно. Боль и ярость в его словах вызвали отклик даже у Вийеки, который относился к командиру с некоторым внутренним пренебрежением.

– Неужели мы ничего не можем сделать? – спросил Хейяно. – Вообще ничего? Почему вы говорите нам это, генерал? Зачем поджигаете наши сердца и оставляете их гореть без всякой надежды?

После долгой паузы Суно’ку повернулась к собравшимся воинам и подняла руку, призывая соратников выслушать ее. Вийеки знал, что это делалось для эффекта: взгляды всех Жертв уже и так были притянуты к ней.

– У нас имеется единственный шанс на спасение города. Один слабый и маловероятный шанс.

– Скажите, что делать! – крикнул Хейяно.

И хотя никто не повторил его слов, по шарканью ног и жестам согласия было ясно, что он говорил за всех собравшихся Жертв. Вийеки чувствовал общий порыв эмоций – отчаянную ярость, от которой воздух в зале дрожал, словно в преддверии бури.

– В любом случае, мы не сможем долго удерживать внешнюю стену и Башню Трех Воронов, – произнесла Суно’ку. – Но если бóльшая часть наших сил вернется в Наккигу – особенно Каменщики, сопровождающие нас, – то, возможно, нам удастся укрепить оборону города. Это не позволит смертным одержать победу. Великие врата Наккиги не поддавались никому. Даже королеве не удалось взять их силой. В первый раз для входа в город ей пришлось получить разрешение жителей. Врата Наккиги крепки, и мы можем сделать их еще надежнее. Для этого потребуется время. Вы сможете дать его нашим инженерам?

– За Сад и нашу королеву мы сделаем все, что угодно! – прокричал Хейяно.

Хор одобрительных выкриков вырвался из рядов собравшихся воинов.

– Приказывайте, генерал! Скажите, что мы должны сделать!

Какое-то время она безмолвно осматривала нетерпеливую толпу, словно оценивала ее потенциал. Несмотря на некоторые сомнения, Вийеки тоже сделал шаг вперед, в глубине души надеясь, что Суно’ку попросит его присоединиться к тем воинам, которым придется пожертвовать собственными жизнями ради спасения их города и королевы.