Сердце умирает медленно

Я хотела что-то сказать. Крикнуть. Позвать на помощь. Но боль, непонятная, сковывающая движения, пронзила стрелой голову. Оглушила. Я дернулась из последних сил и попыталась вдохнуть, но ничего не вышло. Вода… Она наполнила мой рот, нос и ворвалась в дыхательные пути. Паника. Кашель впустил еще только больше воды в горло. И чем отчаяннее я сопротивлялась, тем сильнее кружилась голова от недостатка кислорода.

Вдруг ноги оперлись обо что-то твердое. Дно. Поверхность. Но оттолкнуться не получилось. Не было сил. Ничего не выходило. Плыть не получалось. Пальцы в отчаянии «царапали» толщу воды, метались, расходились в стороны, но мое тело продолжало медленно погружаться на дно. В груди разливалось леденящее чувство животного страха. Неужели все? Меня никто не спасет?

Вода сделалась похожей на стекло. Ни солнца, ни неба наверху. Я, как законсервированная, лежала и смотрела на расплывающуюся картинку. Мелкие-мелкие рисунки. Что-то синее. Под ними пятна, кажется, буквы. Затем перед глазами потемнело, в груди стало жечь. Больше ничего, никаких ощущений. Все замедлилось, как перед самым концом.

Вот и все.

– А-а-а! – вскочила на постели как ошпаренная.

Передо мной была моя комната. На постели – солнечные лучики. На мне – мятая пижама. Судорожно ощупав себя, уставилась на руки, которые еще минуту назад играли на рояле в темной комнате. Пальцы дрожали, но выглядели как обычно. Откинув одеяло, я вскочила, схватила с тумбочки телефон. Проверила – работает. Шесть тридцать утра. Что за ерунда со мной произошла и почему я оказалась у себя в постели на втором этаже дома?

В эту секунду над губой защекотало. Словно что-то горячее скользнуло из носа ко рту. Подняв подбородок выше, коснулась пальцем влаги и поднесла к глазам. Жидкость была прозрачной, значит, не кровь. Но что? И тут я почувствовала в горле привкус воды, легкое жжение и сильно закашлялась. Согнулась пополам, пытаясь вытолкнуть то, чего в моих дыхательных путях не было и быть не могло.

И успокоилась только минут через пять, когда дышать стало легче.

«Чертовщина какая-то».

Приняла лекарства, забрала волосы в хвост, осмотрела свое изможденное лицо в зеркало и медленно поплелась вниз. Застыла у гостевой комнаты и нерешительно коснулась ручки. Повернула. Заперта. Недолго думая, опустилась на колени и приникла глазом к замочной скважине. Несколько раз моргнула, вглядываясь в темноту. Невозможно рассмотреть почти ничего через узкое маленькое отверстие в замке. Ничего, кроме большого белого пятна.

* * *

Возможно, не стоило злоупотреблять гостеприимством, зато теперь я знала, что мой сон был явью. В гостевой комнате и правда находился старый рояль. Для того чтобы подтвердить свои подозрения, достаточно было взглянуть в замочную скважину при свете дня, но я не побоялась вскрыть замок ножницами, открыть дверь и войти. Убедилась – он стоял там, покрытый тонким слоем серой пыли.

Присела и заметила следы тонких пальцев на крышке. Кто-то действительно открывал ее недавно. Неужели я? Глупости. Но сон ведь казался таким реальным: я отчетливо помнила, как носилась по двору, как входила сюда, как играла на инструменте. Да у меня даже вода шла носом!

Открыла крышку и в недоумении уставилась на руки.

«Интересно, получится ли у меня снова?»

Положила руки на клавиши, и рояль тут же издал низковатый звук. Попробовала перемещать пальцы в хаотичном порядке, но получилась только режущая слух какофония.

«Давай. Покажи, что ты здесь, со мной!»

Перевела дух, настроилась, снова устроила пальцы на длинной веренице клавиш, и… меня даже передернуло от неприятного нагромождения бессмысленных, сумбурных звуков, взорвавших вдруг тишину дома.

– Ладно! – обессиленно треснула ладонями по роялю и резко захлопнула крышку.

Вскочила и убралась прочь из комнаты.

Если она привела меня к имеющемуся в доме инструменту, значит, хотела что-то сообщить. Но как? Посредством музыки? Если ее воспоминания стали частью меня самой, то тогда хозяйка моего сердца должна знать, что я ничего в музыке не понимаю! К тому же… Если я даже не представляла, что в доме есть рояль, то как смогла почувствовать его местонахождение она?

Кажется, я медленно, но верно продолжала сходить с ума…

* * *

Прогулка должна была привести нервы в порядок. До обеда я бродила по дому в попытках вспомнить события прошлой ночи, остаток дня провела, глядя на лист бумаги в бесплодной попытке решить, что хочу нарисовать. Да еще и кусок в горло совершенно не лез – кошмары порядочно меня вымотали. Позвонив в донорскую программу и отправив им официальное письмо-запрос на электронную почту, я оделась и побрела в лес.

Сама атмосфера долины, извилистые дорожки меж высоких деревьев, тянущихся ветвями к облакам, располагали к неспешному бегу. В одном месте тропинка выходила к озеру, и можно было идти или бежать, любуясь блестящей гладью воды и слушая звонкие трели птиц.