Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

— Барон, — почти возопил худощавый мушкетерский полковник, — да поймите же! Мы не можем связаться с Приддом и согласовать наши…

— Пфе! — громоподобное фырканье посрамляло лучшего из тяжеловозов. — Што тут утошнять?! Как фышло, так и бутем биться! Люди готофы, гуси ешчо польше готофые есть! Фперет!

— Но, господин барон…

— Фперет! — Рука Катершванца красноречиво вознеслась, грозно сверкнула надраенная реликвия. — А фы мошете натефать юпки и зитеть за зпинами фоителей. Фиконт, фы отин?

— С «фульгатами», но они отстали… Должны вот-вот добраться.

— Зейтшас потребуется каштая крепкая рука. Запирайте зфоих кошек и зтафьте в третий рят. Фы, Йоганн и Эрих при мне, я имею проклатыфать торогу!

6

Арно только и успел, что поймать Раньера да поручить недоверчивому седому лошадей, дальше пришлось бежать со всех ног, догоняя уходящих, а догнав Ужас Виндблуме, не отставать. Это было непросто, особенно в кавалерийских сапогах, но виконт держался. Рядом маршировали Йоганн и долговязый малый в малиновом марагском кушаке, видимо, Эрих.

В атаку шли бергеры, ноймары и мушкетеры сразу из двух полков, похоже, для удара собрали самых лучших. Шагали молча, за спиной Ульриха-Бертольда не поговоришь, да и не до болтовни. Где-то впереди, за бело-серо-бурыми горбами, навстречу уже рвется Валентин. Вместе они вытащат фок Дахе, то есть, конечно же, застрявшего на батарее маршала! Без командующего корпус развалится, а хромого полковника просто жаль. До слез, хотя сам он наверняка считает, что смерть в бою именно то, что ему нужно… Кошки с две!

Уже совсем недалеко бухнула пушка — дриксы свои сюда бы не дотащили, значит — талигойская. Потом еще одна, еще, еще. В батарее под холмом, если глаза не обманули, не набиралось и дюжины орудий, а палят с такой частотой, будто их там три десятка. Потом разберемся, а пока главное — дорога. Сосредоточиться на дороге, выбросить прочие мысли из головы. Сейчас идем, потом дойдем, потом будем драться.

Пологий склон, снег здесь давно перетерт с глиной в желто-бурый кисель. Сначала вниз, потом вверх, снова спуск, тут приходится стараться, чтобы не закувыркаться по грязи, а шум боя все громче. У подошвы холма слегка сбавили ход, собираясь в кулак. Локоть сжала ручища Йоганна, рядом с однокорытником блестел глазами мараг. Этот-то куда?! Ульрих-Бертольд снял шлем, соскреб что-то с украшавшего его двуглавого кота и вновь водрузил на голову.

— Фаше тело, фиконт, моя зпина!

— Да, господин барон.

— Фперет!

Вверх бергер заскакал лосем, Арно пришлось стать оленем. Осенним, напрочь лишенным такта, страха и, к несчастью, подков. Тонкие подошвы от камней не спасают. Ничего, не помрем! Вершина стала ближе почти на треть, на гребень высыпают серые мундиры, сзади, прикрывая своих, бьют мушкеты.

Шлепают по склону сотни башмаков, в уши лезет тяжелое дыхание бегущих. «Серые», то и дело теряя кого-то, сыплются навстречу. Сколько, не разобрать, да и кому это сейчас важно?!

— Агмар-рен! — взревев тоже совершенно по-лосиному, барон могучим прыжком отрывается от отряда, но не от Арно с Йоганном. Взмах, свист, и тут же два покойника… Их, пусть и краем глаза, теньент заметить еще успел, дальше осталась только широченная спина, которую надо прикрыть, нет, не только спина!.. В бок барона нацеливается шпага. Размахались тут! Отведавший палаша китовник валится навзничь, на него шмякается кто-то с половиной башки, Йоганн стряхивает алебарду, молодец.

— Агмар-рен!

Талигойский клин во главе с «Ужасом Виндблуме» врезается в дриксенские шеренги и, разбрасывая по сторонам свои и чужие тела, ползет вверх, на помощь отрезанным. Лязгает, сталкиваясь, сталь, трещат выстрелы, хрустит и чавкает разрубаемая, протыкаемая, сминаемая плоть… Рядом и сзади однокорытник и этот, длинный, впереди баронская спина, под ногами, вот ведь дрянь, камешки!

Тесня горников, перевалили гребень, и сразу же новая волна — серая, внушительная, хоть и пожиже первой. Ульрих-Бертольд рычит и крушит, они все рычат и крушат, сбросить их вниз первым ударом у китовников не вышло, а второй всегда слабее…

— Выдержим! — пользуясь затишьем, утереть лоб, подмигнуть Йоганну.

— Выдержим! — отвечает заляпанный кровью по уши мараг, с ним рядом Раньер, а Йоганна нет. Не удержался на острие или…

— Агмар-рен!

Впереди грохочет сильный взрыв, и это явно не пушки. Еще один…Там орудийная пальба стихает, здесь драка продолжается.

Глава 4 Талиг. Окрестности Доннервальда Нагорье Гаезау 400-й год К.С. 18–19-й день Осенних Молний

1

Зимний тракт разнообразием не радовал, от Жермона вот прямо сейчас ничего не зависело, спать не тянуло, а тревожиться не выходило: присутствие здоровых маршалов генералов успокаивает. Ехали, беседовали, перебирали варианты, какими бы маловероятными те ни казались. Наконец, перебрали.