Серебряная клятва

– Ожогов тоже не было? – Лусиль вынула из кармана коралловые бусы и принялась перебирать на манер четок. – Ну вот видишь. Подумай сам. Я могла, например, быть воровкой. Стащила те серьги у купцов, я ведь помню, что ехала какое-то время в обозе…

Влади вздохнул. Он давно понял, что переубеждать ее смысла нет.

– Что ж, воровка так воровка, – изрек он вяло. – Все лучше их нынешнего царя.

Лусиль прищурилась, вслушиваясь в стук красных шариков. Он умиротворял и опять настраивал на более приземленный, деловой лад. Действительно. Плевать же.

– Надо будет обязательно взять Сыча живым, – сказала она. – Ну, Гнилого, или как его еще зовут. Народ оценит красивую казнь. И я еще слышала, у него есть сын.

– Да… – Влади, похоже, пока не понимал, что пришло ей в голову. – Лет двенадцати.

Лусиль удовлетворенно улыбнулась.

– Совеночек… Приятно, когда слабые места врага не надо нащупывать.

Рука, обнимавшая ее плечи, ощутимо напряглась. Ну вот, опять.

– Так, здесь поподробнее, – тон тоже стал иным. – Ты что, думаешь убить и его?

Лусиль обернулась и снова наткнулась взглядом на окровавленную траву. В стороне темнело несколько перьев, там же что-то блестело золотом. Убрав бусы, Лусиль поднялась, дошла до этого места и, присмотревшись, нашла солнечный знак на перегрызенном шнурке.

– Лу? – окликнул Влади. Его голос звучал уже совсем недобро. – Это ребенок. И он вообще не имеет к происходящему никакого отношения. Только попробуй…

– Не будем загадывать. – Она не повернулась. – И все еще обсудим.

Как же сложно с такими людьми – которым важнее всего на свете выглядеть хорошими. Которые то ли не знают цену смерти вовсе, то ли, наоборот, знают настолько хорошо, что грязным глупым животным вроде Лусиль или Цу лучше и рядом не стоять. Нет, она и прежде знала: у королевича доброе сердце. Он может быть строгим, может довольно жестоко наказать за плохие поступки, его не подомнешь под себя, если сам не позволит… но есть в нем что-то еще. Что-то, что принижает тебя самого, что-то, что режет тебе глаза и заставляет вечно колебаться в решениях. Омерзительное сияние. Омерзительное… но будоражащее. Кого-то Влади ей этим, кстати, напоминал, кого-то из прошлого… но кого?

– Ладно, я пойду прогуляюсь, – не зная, как отряхнуться от всей этой путаницы в голове, заявила она. – Проветрюсь перед сном.

– Хм-м. – Влади отступился с явной неохотой, но пожалел, не полез за выяснениями насчет царевича. – Поздновато уже. Составить компанию?

Лусиль склонила голову к плечу, колеблясь: позволить себе очередную скабрезную шутку для бодрости или нет. Устоять было невозможно, тем более хотелось и его отвлечь.

– Глупый королевич, – нежно пропела она, – а если я иду облегчиться?

Влади потупился, но тут же фыркнул.

– Ты заявила бы об этом прямо, как и подобает невоспитанным девчонкам-воровкам. А то и присела бы в паре шагов от меня.

– Быстро учишься, красна девица, – одобрила Лусиль, наступая на маленькое золотое солнце и тщательно вдавливая его сапогом в землю. – Не вздумай засыпать. У меня ночные планы на тебя, иначе завтра я точно кого-нибудь убью.

– Судя по виду, – осадил ее Влади, – тебе скорее надо выспаться. Но постараюсь.

Они расстались. Через лагерь Лусиль шагала быстро, пряча лицо под капюшоном. Разговаривать с командующими и солдатами не хотелось – особенно если прицепятся с вопросами насчет тактик. Ею все еще владело дурное настроение, хотя Влади и сумел его слегка поднять. Она старалась и не прислушиваться: знала, что многие у костров шепчутся не слишком воодушевленно. Солдат, избалованных быстрыми победами, утомила осада; не нравилось им и то, что озинарцы сражались яростно и мужественно, а потому железнокрылые слишком часто пировали, вынуждая соратников это видеть. Конфликты между солдатами Гнездорна и Дома Луны множились, несмотря на прямые запреты. Вчера, например, два офицера – осфолатец и дикарь – схватились за оружие. Кто в итоге сожрал чье сердце, было очевидно. Командование вмешаться не успело или не захотело.

Удручали и вести с покинутых фронтов: Второе ополчение шло быстро. Осфолатцы, догонявшие Лусиль, сообщали: огненные отлично организованы, ведет их кто-то, кто знает в войне толк. Из всех ловушек, которыми Лусиль отбивалась, сработала пока одна, самая топорная, ринарская – и то запоздало. Единственное, что пока успокаивало Лусиль насчет язычников, – простой факт, что вся эта сила куплена за деньги, а деньги не растут на деревьях. Исходя из предполагаемого состояния казны Сыча, он не сможет сполна оплатить свою войну. Нужно только набраться терпения, свергенхаймцы сорвутся с цепи и перестанут быть врагами. Друзьями тоже не станут… ну и ладно.

На этой мысли Лусиль обернулась и огляделась. Лагерь тянулся далеко: Озинару окружило около шести тысяч солдат, и это не считая местных, тех, кто примкнул к «царевне», поверив ей. Так что победа была близка. Куда ближе, чем вредный Влади думал.