Серебряная клятва

– Вот! – Хельмо перелег на живот и подпер руками подбородок, поставив на крышу локти. – Это первое дело, я и сам выдохну, ну а дальше… – он решил хоть в чем-то пойти на попятную или, по крайней мере, сделать вид, – дальше ладно уж, поговорим об Ольяне снова, а ну как я тоже заскучаю? – Не желая бурной радости, он поспешил повторить: – Но не раньше, чем через пару дней, слышишь? Нет. Послезавтра ты получишь ключи, а завтра…

– Что завтра? – отчеканил Янгред. Просветлевшее было лицо снова напряглось.

– Да ничего. – Хельмо отпил из чаши, делая вид, что не заметил этого. – Ты сам должен помнить, завтра у Тсино день рождения. Дядя устраивает пир, я должен там быть с боярами, воеводами, их супругами и детьми…

– А, – с облегчением ответил Янгред и уточнил: – Да. Что дарим?

Он улыбнулся: царевича успел, может, не полюбить, но зауважать, особенно когда услышал довольно странную историю о том, как он лично бился с Самозванкой. Странную-то странную, не все в нее верили, но Янгред, кажется, да, и Хельмо тоже, вспоминая роль в этой истории Злато-Птицы и пару швов у Лусиль на лице. Да и красочно, гладко Тсино рассказывал. Такое сложно выдумать, даже ребенку.

– Правда… – он смутился: вспомнил последнюю вещь, которую должен сообщить, – ты, и никто из вас, не приглашен. Ну, именно завтра. Не обижайтесь, это не знак нерасположения, просто первым будет что-то вроде семейного праздника, а уж потом…

Янгред окаменел, глаза его сузились. Настолько оскорбился? Хельмо снова обругал себя: ну мог ведь больше настаивать, мог даже сказать дяде какую-нибудь глупость вроде «Я без него никуда, он мне теперь как брат». Иноземцы все-таки, щепетильные люди… наверное, у них какие-то свои церемониалы, связанные с праздниками правителей. Вроде того, что сюзерен обязан пригласить всех-всех вассалов.

– Извини… – начал он, но Янгред перебил, и стало ясно, что волнует его иное:

– Семейного праздника в сотню гостей? Бояре, воеводы, семьи…

Хельмо только фыркнул:

– Ну, у нас свои представления о семье! Чего, не заметил?

Янгред молчал. Точно порывался опять сказать что-нибудь в духе недоверчивого дикаря. Вроде «Надевай туда кольчугу», «Ничего не ешь там», «Сбеги до полуночи». Этого не хватало! Хельмо постарался скорее отвлечь его и развеселить:

– И, кстати, мне не только поэтому надо там быть. Я кое-что хитрое задумал…

Вроде удалось: Янгред заинтересованно поднял брови.

– Что же, м-м-м? Украсть чего или кого?

– Да ну тебя! – Хельмо рассмеялся. – Хотя… в какой-то мере. Мне, как ты помнишь, надо выполнить обещание, данное Черному Псу. Так вот, он хочет перо Злато-Птицы – для Имшин: по поверьям, сияние излечивает безумие. Да только дядя в его нынешнем настроении не поймет, может поскупиться, вот я попросил Тсино достать нам одно. Завтра на пиру он мне его как раз отдаст.

– Оно же светится так ярко! – Янгред тоже усмехнулся. Хельмо хмыкнул:

– Спрячу под рубашку, буду сам светиться. Все напьются и подумают, им чудится. Все как в той легенде.

Янгред задумчиво глянул на него поверх чаши. Улыбка его медленно гасла. Ненадолго, похоже, он дал увести себя от унылых дум.

– О боги. Может, все-таки проще попросить перо у самого царя, просто позже? Обожжешься еще…

Но Хельмо ждать не хотел. Ему не терпелось расплатиться еще с одним союзником, так много для него сделавшим. Черный Пес его, конечно, не торопил, хорошо проводил в столице время, но обязательство маячило в уме навязчиво, да и за Имшин было тревожно. А ну как правда выздоровеет? Порадуется, что кончилась война, покается перед дядей, мальчишки ее перестанут мотаться по морям неприкаянные… И Хельмо бодро помотал головой, не преминув припомнить Янгреду глупые домыслы:

– Ты что же это? А ну как дядя перо отравит? Совсем страх потерял?

Янгред улыбнулся, качая головой. Не было похоже, что ему смешно, но он пробормотал одно: «Ну хоть не напивайся, от этого тоже умирают», – и сам же разлил по чашам остатки медовухи. А потом, чокнувшись снова, все-таки не выдержал – добавил:

– Будь там поосторожнее все-таки, а? – Ничего поучительного и злого в голосе не было, только усталость. И Хельмо, сжалившись, пообещал:

– Постараюсь. – Он решился и добавил: – А ты будь к нам потерпеливее, ладно? Тебе тут жить, если не передумаешь. Не только со мной, Бурго и прочими людьми, которые тебе нравятся. С дядей тоже.

Янгред, не сводя с него взгляда, кивнул. Ответил в своем духе: кровь застыла в жилах.

– Главное, чтобы вы жили.

Хельмо уверил, что так и будет, и залпом допил приторно-сладкий мед. Звезды горели уже ярко, как алмазы. Становилось все холоднее. Скоро с крыши они ушли.

4. Чароит

Он приходит на двор без приглашения и не тратит на экивоки больше двух фраз. Говорит просто, будто явился за ему одному принадлежащей вещью:

– Ну, пора мне завет отца его выполнять. Воеводство написано ему на роду.