Серебряное пламя

   Она схватила его за плечо, потянувшись вверх, и тогда Силмароин чуть отодвинулся от дерева, придерживая ее за спину и помогая двигаться. Упругое кольцо мышц, мучительно медленно скользнуло по разрывающемуся от наслаждения члену, и мужчина до крови прикусил губу, пытаясь удержать контроль над телом. Не заметив, что другой рукой больно вцепилась ему в волосы, Тинэ поднялась так высоко, что почти освободилась от его плоти, а затем опустилась вниз. Шумное дыхание оборвалось, задрожало. И она стала раскачиваться на нем, с каждым разом все быстрее, все увереннее.

   Он держался, сколько мог, так и не узнав, хватило бы его терпения до кульминации, когда девушка вдруг откинула голову, впервые слабо застонав сквозь сжатые зубы – будто стесняясь показывать удовольствие. Это его задело. Ну, нет, милая! Так не пойдет. Притянув ее лицо, мужчина разомкнул своим ртом ее губы и глубоко проник языком внутрь, ощущая терпко-сладкий привкус напитков, которыми она сегодня злоупотребляла. Он позволил капельке своей силы и власти просочиться в поцелуй, и Тинэ поддалась им, расслабилась, забылась. Тогда он прикусил ее нижнюю губу, потянул вниз и, продолжая ласкать кончиком языка, одновременно резко вскинулся, проникнув в глубину ее тела. И она протяжно, громко застонала – запела ему, лучше слов рассказывая о наслаждении, которое ей дарила их близость. В тот момент он отпустил себя на волю, придавив девушку к дереву, больше не задумываясь, что его напор покажется ей неприятным.

   Она пыталась делать движения ему навстречу, и это сводило Силмароина с ума еще сильнее. Он рычал и врывался в нее все быстрее, а она вторила ему звуками удовольствия или боли, а может и того и другого вместе – мужчина уже не в состоянии был осознать это. Последний раз погрузившись в горячее, восхитительно упругое тело, он замер, сотрясаясь от наслаждения, чувствуя как вместе с вращающимися разноцветными кругами перед глазами из него водоворотом утекают последние силы, взамен принося приятное опустошение. И понял: ради таких моментов и стоит жить!

   Тинэ не шевелилась, обхватив его руками и ногами, словно боясь вырвать из мягкого небытия, на волнах которого качался его разум. Сильно прижавшись к мужчине, она словно пыталась впитать его удовольствие, поскольку сама вряд ли ощутила и половину. В первый раз женщинам его практически не дано получить и с этим уже ничего не поделаешь. Кстати! Эти мысли вернули Великого Лорда в реальность.

   Быстро выскользнув из нее, он подхватил Тинэ на руки и вместе с ней плавно опустился на землю, усадив рядом. Затянул шнуровку брюк и некоторое время наблюдал, как девушка дрожащими руками поправляет одежду. Справившись с этой задачей, она заметила его пристальный взгляд, смущенно моргнула и опустила голову. Криво усмехнувшись и еще немного помолчав, Силмароин тихо и задумчиво произнес всего одно слово, хотя ему много чего хотелось высказать ей:

– Почему?

   Мужчина был готов к тому, что Тинэ сразу осознает весь смысл вопроса и не переспросит, о чем он говорит, но не ожидал, что когда она снова посмотрит на него, в ее взгляде не будет и тени смущения. Девушка не переставала удивлять его своей неправильной реакцией: всякий раз пытаясь разгадать, что она думает, он ошибался.

   Её глаза заискрились, озаряясь внутренним светом, и она заговорила так, будто собственные мысли для нее самой звучали, как откровение:

– Что, почему? – голос был наполнен веселой иронией, – Почему непревзойденный воин, в чьем присутствии отнимается язык у закаленных воинов, не то, что у неопытной девчонки – тот, который настолько ослепительно безупречен, что все дерзкие мысли погибали, не успев родиться – но при этом, вопреки недоступности, терзающий во сне смутными образами – почему он стал первым в моей жизни? Тебе, правда, надо это объяснить?

   Нет, она была совершенно неправильная! Глупая. Такая открытая, ошарашивающая своей невозможной откровенностью! Она сбивала все его мысли и переворачивала их с ног на голову.

– Ну конечно! – язвительно бросил он в ответ, забыв, что хотел сказать раньше. Душу охватила неожиданная злость: на кого – на нее, на себя? … Похоже, откровенность девчонки была заразительна, потому что, выплескивая из себя поток непривычно искренних слов, Силмароин вдруг понял, что освобождается от долгих неосознанных мучений: