Серебряные облака

– Но… Если и наши, и их данные предсказывали штиль, откуда тогда в ту ночь взялся шторм, да еще такой силы, – удивляется Джейми. – Не могут же приборы всюду быть неисправны.

– Не могут, – соглашаюсь я. – Но мне даже больше интересно, зачем Люсинде нам врать? Если перед нами действительно истинные показатели, снятые в тот день «Дозорными», – а судя по тому, что я вижу, сомневаться в этом нет никаких оснований, – какой ей смысл говорить нам, что они правильно предсказали шторм? Зачем ей скрывать от нас их данные, которые совпадают с теми, которые сняли мы сами?

Глава 17

Уезжаем из Трегарлана, обсудив у Фишера ситуацию за чашечкой кофе и так и не найдя никаких ответов. Зачем Люсинде потребовалось врать нам про показатели их приборов, никому из нас не понять. В голову приходит только одна причина: она покрывает чью-то ошибку.

Но если человек хоть что-то знает о том, как считывать данные метеоприборов, ошибку такого порядка сделать практически невозможно. Мы предсказали отсутствие дождя и ветра, потому что на это указывали наши приборы. «Дозорные моря» сняли точно такие же показатели, но тем не менее их прогноз указывал на шторм, проливной дождь и ураганный ветер. Об этом и Люсинда говорит, и рыбаки – Фишер нескольких расспросил, и они это подтвердили. Сказали, что потому и не вышли в море в тот вечер.

– Здесь никакие концы с концами не сходятся, – говорю я Джейми, паркуясь в гавани на нашем обычном месте. Мы приехали за продуктами, и отсюда до магазина рукой подать. – Данные у нас одинаковые, значит, «Дозорные» не могли не думать, что будет штиль. Почему тогда они предсказали шторм?

Джейми пожимает плечами:

– Понятия не имею. Главное, что какие бы основания у их прогноза ни были, они не ошиблись. И тот, кто предсказал шторм, скорее всего, многих уберег от того, что испытал тогда в море я.

– Я же не спорю, я понимаю, что все получилось к лучшему, но все равно хочу знать, откуда взялся их прогноз. И почему Люсинда делает из этого тайну за семью печатями.

– А вдруг она просто не хочет признать, что они допустили ошибку.

– Так ведь в том-то и дело, что никакой ошибки они не допустили. Данные данными, но прогноз-то их оказался правильным. А наш – нет. – Во мне все протестует против этих слов, но от правды не уйдешь: мы с прогнозом почему-то ошиблись.

Джейми усмехается, вылезая из джипа:

– Похоже, вас больше всего волнует, что это ваш прогноз был неверным. С вами, видимо, такое случается нечасто.

– Вы о чем? Я что-то не понимаю. – Я изо всех сил делаю равнодушный вид. Не могу же я признать, что отлично понимаю, что он хочет сказать.

– Я о том, что вам не нравится, что вы ошиблись, а кто-то другой, а именно «Дозорные моря», оказались правы.

– Если придерживаться фактов, это была не моя, а ваша ошибка. Это вы тогда сказали, что ночь будет спокойной.

Мы уже идем вдоль мола. Джейми сердито затопал:

– Та-а-ак! Теперь понимаю, к чему вы клоните… Приборы вам не обвинить – мы же выяснили, что приборы ваши в порядке. Получается, кто крайний? Я! Надо обвинить меня! Не выйдет! Вы, Скай, снятые мной показатели проверяли? Проверяли. Так что прекрасно знаете, что они означают. Никаких ошибок я не допустил. Придется вам это признать. Давайте, признавайте, попробуйте. Напрягитесь, может, у вас и получится.

– А вдруг, занося данные в компьютер, вы сделали какие-то опечатки. Лишний нолик случайно приписали – вот вам и совершенно другая картинка.

Для меня все это не больше, чем невинные препирательства. Из тех, какие Джейми обычно и сам не прочь затеять. Но от моих последних слов он почему-то ощетинился. Встал как вкопанный и смотрит на меня не мигая.

– Что? – Я продолжаю идти вперед. – Как мне плюхи отвешивать – так пожалуйста. А как самому получать – не нравится?

Джейми вздыхает, качает головой и бормочет:

– Никуда мне от этого не деться.

Его глаза смотрят словно сквозь меня, туда, где море пока еще далеко, но я знаю, прилив совсем скоро принесет его к берегу.

– Что значит «не деться»? От чего?

– Да так, ничего. Нормально все. У вас есть кошелек? – Джейми явно чем-то раздражен.

– По-моему, есть. Сейчас посмотрю. – Я принимаюсь рыться в сумке.

– Вот и хорошо. Пойду пройдусь. Встретимся в гавани через час. Если меня не будет, садитесь в джип и поезжайте на остров одна. Я потом как-нибудь сам доберусь.

Он бросает мне ключи, наши взгляды на мгновенье встречаются, и я вдруг замечаю, сколько в его голубых глазах горечи и разочарования. Потом он резко поворачивается и быстро уходит. А я смотрю ему вслед.

Иду в центр города, раздумывая, что я могла такое сказать, от чего он так расстроился. Дипломат из меня никакой – это я про себя хорошо знаю. Могу резкостей наговорить или ляпнуть что-нибудь, не подумав. Но нарочно я никого никогда не обижу.

Почему же тогда у Джейми были такие обиженные глаза? Я ведь не хочу никому сделать больно, никому, а Джейми – особенно.

Погруженная в свои раздумья, не замечаю ни куда иду, ни что творится вокруг. Тротуар кончается – вот и дорога. Вдруг слышу:

– Эй!

Опускаю глаза. Я чуть не налетела на инвалидное кресло. Джек резко затормозил.