Серебряные облака

Джейми смотрит на меня с укоризной:

– Я думал, ты пошла отдыхать.

– Так и было. Но сначала решила поискать, что про это пишут. – Я смотрю на Талию и Фишера. – А что вы думаете? Тоже скажете, что я сошла с ума?

Талия пожимает плечами:

– Что вы сошли с ума, я не думаю. Но, по-моему, для Сент-Феликса это… как-то слишком…

– Фишер, а вы?

– Мне кажется, вы что-то нащупали. – Услышав его ответ, я вздыхаю с облегчением, хотя он меня удивляет. – Я уже какое-то время что-то подобное подозреваю. Только что именно, понять трудно.

– Вы что-нибудь видели?

– В общем-то, нет. Но я заметил, что в последнее время прогнозы «Дозорных» все чаще оказываются неверными. Это как раз и было одной из причин вашего сюда приезда.

– Нас сюда прислали изучить необычные погодные ритмы, а не расследовать неправильные прогнозы. Но одно с другим может быть связано. Вы кого-нибудь об этом спрашивали?

– Спрашивал. Один из волонтеров ответил, что их приборы уже старые и их, наверное, пора менять. А другой что-то темнил и толком ничего не сказал.

– А Люсинду спрашивали?

– Нет, я ее, по возможности, избегаю. Это из-за нее Вальтеру пришлось уйти из «Дозорных». Я ей этого до сих пор не простил.

– А вы знаете, почему она от вашего деда избавилась? Вальтер говорил, это из-за того, что «Дозорные» не согласны с его методами – для них прогнозы должны быть основаны на показаниях современных приборов.

– Он и мне так объяснял, но пару раз случайно проговорился, и мне показалось, что там были еще какие-то причины.

– Какие? – озабоченно спрашивает Талия. Как и всем нам, Вальтер ей очень нравится.

– А вдруг у Вальтера те же подозрения, что и у меня? Я этому не удивлюсь: он ими со мной не делился, но в его рассказах все-таки кое-что проскальзывало. И видно было, что он хочет, чтобы я до чего-то додумалась. Надо было мне к его историям отнестись серьезнее.

– Не знаю, не уверен, что он имел в виду контрабанду, – с сомнением говорит Фишер. – Если бы Вальтер подозревал, что у нас орудуют контрабандисты, он бы об этом молчать не стал. Не такой он человек.

– А что, если у него нет никаких доказательств? – настаиваю я на своем.

– Точнее сказать, доказательств нет ни у него, ни у нас? – Джейми многозначительно поднимает одну бровь. – У нас, Скай, есть только догадки, а фактов никаких нет.

Я задумалась.

– Ты можешь что-нибудь вспомнить про ту моторку, которая во время шторма вошла в пещеру после тебя?

– Ничего особенного не припомню. Там было темно, Фары у них были включены на полную мощность и меня совершенно ослепили. Знаю только то, что, увидев меня, они тут же уплыли.

– Вот именно. Что их погнало обратно в штормовое море? Зачем им было так рисковать? Не вижу никакой логики.

– А в том, что в районе тихого корнуолльского городка орудует банда современных контрабандистов, по-твоему, логика есть?

– Хорошо, тогда какие объяснения всему происходящему ты сам предложишь?

Джейми разводит руками:

– В том-то и проблема, что никаких. Твою теорию я не могу опровергнуть, а ты не можешь ее доказать. И никаких подтверждений ей у нас не будет, пока мы собственными глазами не увидим, как лодка контрабандистов причаливает ночью в гавани и они выгружают из нее свою добычу.

– Послушайте, заметить вокруг Сент-Феликса что-либо сомнительное у нас шансов больше, чем у кого-либо другого, – говорит Талия, махнув в сторону окна.

Слежу за ее рукой.

– Вы совершенно правы. Кому, как не нам, увидеть что угодно подозрительное. Надо начать записывать, какие суда проходят мимо и когда. «Дозорные моря» именно так и делают… Подождите-ка… Вскоре после нашего приезда однажды утром промелькнула одна необычная лодка. Она пошла в сторону скал, туда, где опасно, и я тогда еще подумала, что это странно.

– Может, это они и были? – с надеждой гадает Талия.

– Или просто кто-то ранним утром отправился на лодочную прогулку, – упорствует Джейми. – Давайте не будем фантазировать. И давайте договоримся, если я принимаю в этом участие, – а я ни минуты не сомневаюсь, что уклониться дамы мне не позволят, – мы будем фиксировать факты и только факты, а фантазии и предположения оставим в стороне.

– Ты говоришь как следователь из полицейского теледетектива, – улыбаюсь я ему, довольная, что он не собирается увильнуть от расследования.

– Скай, если твои предположения верны даже хотя бы отчасти, тогда то, с чем мы имеем дело, – далеко не игрушки. Это крайне серьезно, и в Сент-Феликс приедет не какой-нибудь следователь-краснобай, а целая армия полицейских машин, катеров и, может быть, даже вертолетов. Всякая контрабанда считается сейчас крайне серьезным преступлением. А если ты вообразила себя героиней детского приключенческого романа с розыгрышами и реками имбирного пива[4], то тебе из этой игры лучше выйти раз и навсегда.

Улыбки моей как не бывало.

– Ни о какой игре я и не помышляю и героиней приключенческих романов никого не воображаю. Я прекрасно понимаю, насколько все это серьезно. Но если то, о чем я думаю, здесь действительно происходит и мы можем это остановить, у нас нет выбора: мы обязаны сделать все возможное, чтобы защитить жителей Сент-Феликса.