Серебряный век в Париже. Потерянный рай Александра Алексеева

Театральное прошлое Алексеева проступает в портрете обнажённой камбоджийской танцовщицы с блестящей атласной кожей и гибким телом. Напряжение и вызов разлиты в атмосфере гравюры: главная героиня словно демонстрирует себя на сцене. Темнокожая девушка вызывающе курит, пряча глаза за таинственной узкой белой маской, полуоткрыв толстогубый рот, позвякивая кольцами массивных серёг, защищаясь от невидимых зрителей скрещёнными на голой груди руками. Гравюра по-своему музыкальна, построена на игре рифмующихся овалов. Кругла спинка деревянного стула (заимствованного, кстати, художником из собственного парижского ателье, мы уже видели его в «Лунных картинках» и на фото с дочерью). Тщательно проработанные фактуры – блестящий край металлического тазика, матовый округлый бок кувшина для умывания, курчавый полукруг тёмных жёстких волос, кладка стены, изображаемые реалистически конкретно, неожиданно дополняются излюбленной метафорой художника – большим зеркалом, в котором отражается пустая птичья клетка из прутьев, что воспринимается как судьбоносный символ и бросает мрачную тень на будущее танцовщицы.

Написанное в форме писем «Искушение Запада» Мальро, открывающее первый том, построено как «диалогизированный монолог». Автор прячется за двумя масками – француза А.Д., оказавшегося в Китае, и китайца Линя, приехавшего в Париж. Переписка молодых людей проникнута самокритикой Запада, писатель знакомит нас с взглядом интеллектуального европейца как бы со стороны. А в уста китайца Линя Мальро вложил слова: «Западный ум хочет вычертить план Вселенной, создать её постижимый разумом образ. Он хочет подчинить себе мир и тем больше гордится своими действиями, чем больше, как ему кажется, он этим миром овладевает. Его Вселенная – это стройный миф. Восточный ум, наоборот, не придаёт никакой ценности отдельному человеку; наш ум исхитряется отыскивать в ритмах мира мысли, которые ему позволят порвать с человеческими привязанностями. Западная мысль хочет принести человеку весь мир, восточная мысль отдаёт человека в дар миру»[144].

Мальро искренне восхищался Востоком, его идеализировал. Алексеев размышлял о противостоянии Востока и Запада, ещё иллюстрируя повесть «Живой Будда». Для художника Запад – это в первую очередь авангардное искусство ХХ века, которое высоко ценил увлечённый искусствоведением писатель, автор эссе «Воображаемый музей мировой скульптуры», впервые изданного в 1947 году. Роль воображения в жизни творческого человека высоко ценил и художник: «Иллюзии, эмоции и воображение – вот что важно для художника в иллюстрациях. Интерпретирующая или "полноценная" иллюстрация – высшая форма искусства книжной графики, для которой необходимы творческие усилия и глубокое понимания текста». На одной из гравюр Алексеева, – зал на высокой стене мы видим чуть шаржированные, но узнаваемые картины авангардистов, современников художника – Леже, Кирико, Модильяни, Шагала, Пикассо, Сёра. В одном выставочном зале – разнообразие направлений: кубизм, футуризм, конструктивизм, парижская школа. Спиной к нам застыл перед ними одинокий зритель.

Восток даётся через эротическую тему. Неожидан монтаж двух разноплановых картинок: изобразительная цитата из старинной китайской гравюры жанра «цветы и птицы» (хуа-няо): соловей на цветущей персиковой ветке вверху листа. А внизу – словно иллюстрация из трактата «Камасутра», страстный любовный дуэт, решённый сюрреалистически: обнажённый мужчина европейского склада нависает над лежащей нагой узкоглазой женщиной, соединяясь с ней в одно целое – инь стремится к ян.

Полностью цветные офорты Алексеева к «Искушению Запада» выпустило в альбоме ателье Ригаль в 1983 году, уже после смерти художника.

Трагична судьба последнего романа Мальро «Орешники Альтенбурга» – его рукопись была уничтожена гестаповцами и так до конца и не восстановлена писателем: после этого он занимался искусствоведением и эссеистикой, отойдя от художественной прозы. Первая сохранившаяся версия романа под заглавием «Борьба с ангелом» вышла в Швейцарии в 1943 году, видимо, она и вошла в четырёхтомник 1970 года, но с иллюстрациями Марка Шагала. А гравюры Алексеева к роману не изданы до сих пор: в 1947 году художник выполнил к нему двадцать иллюстраций.

Неразгаданная тайна бытия – один из лейтмотивов этого романа. Вот небольшой фрагмент: «Величайшая из тайн Вселенной заключена не в том, что мы брошены на волю случая между безмерностью материи и безмерностью звёзд, а в том, что, пребывая в этой тюрьме, мы черпаем в себе самих образы». Судя по единственной гравюре, которую опубликовали в одном из каталогов, художник в этом цикле также говорил с читателем волнующими загадками – тайну хранят человеческие лица, прикрытые тёмной листвой орехового дерева в Альтенбурге. В настоящее время, как нам рассказал М.И. Башмаков, в ателье Ригаль готовится полное издание офортов Алексеева к этому роману.

В 1991 году в Париже под патронатом мадам Б. Ширак была организована выставка, посвящённая великим друзьям: «А. Мальро и А. Алексеев».

Уход Гриневской