Серебро и золото

– А кстати, который теперь час? – спросила Тильда.

– Около десяти, – Елизавета взяла в руку часики, висевшие на груди, и взглянула на циферблат. – Без пяти десять, как в аптеке.

– Скажи, Тилли, – шепнула она Тильде, когда, вооружившись подсвечниками с горящими свечами, вся компания двинулась на поиски винных погребов, – что ты сказала Томасу, когда он не хотел переводить?

– Пообещала отдаться, – хихикнула Тильда, и девушки счастливо засмеялись во весь голос.

Ни граппа, ни коньяк Елизавете не понравились. Одним словом – невкусно. Но Томас смог разыскать бочку со швабским троллингером, запомнившимся ей с обеда, его-то она теперь и пила. Людо наполнил вином два серебряных кубка, прихваченных компанией по пути в погреб, и протянул их Елизавете и Тильде. Ну, а сами мальчики, попробовав то да это, остановились на киршвассере, но не злоупотребляли, разумеется, имея в виду приближение полуночи со всеми вытекающими из этого факта последствиями.

– А что на самом деле случилось с этим твоим предком? – Тилли сделала крошечный глоточек, и ее очки тут же соскользнули на кончик носа, позволив пламени свечей отразиться в ее глазах.

– Ну, кто же может знать наверняка, что там тогда случилось, – по-видимому, Томас залюбовался зеленым блеском глаз Тилли, но нить беседы не упустил, продолжая говорить. – Семь веков! Говорят, император послал его против Аспида, но Каген заманил герцога в ловушку около Триеста и разгромил. Так говорят, но, возможно, все было совсем не так. Вообще-то Яго Тригерид считался одним из лучших полководцев эпохи…

– Людвиг Каген не проиграл ни одного сражения, – заметила Елизавета, бросив быстрый взгляд на "своего супруга и госпдина".

– Так говорят, – согласился Томас. – Но правды не знает никто.

– Можно его спросить, – предложил Людо таким тоном, словно говорил о чем-то, само собой разумеющемся.

– Я бы не рекомендовал, – покачал головой Томас.

– Почему? – сразу же спросила Елизавета.

– Видишь ли, Лиза, – вмешалась в разговор Тилли. – Этого типа еще при жизни называли Правой Рукой Тьмы, а теперь он привидение, и длится это уже почти восемьсот лет.

– Ну, я бы не стал драматизировать, – чуть сдал назад Томас, уловивший, должно быть, тень беспокойства, возникшую в глазах Тильды. – Но что-то в этом роде я и пытался сказать.

– Ладно! – Елизавета смочила губы вином, вдохнула его странный аромат, сделала маленький глоток.

"От вина пьянеют, не так ли?" – но благими намерениями вымощена дорога в Ад.

Так говорят, и, вероятно, неспроста. Во всяком случае, за первым глотком последовали второй и третий. Вино было вкусное, не сладкое, но пленительно многообещающее, если вы понимаете, о чем идет речь.

– А кстати, – вспомнила вдруг Тильда и хихикнула. – Помните, Гретель спросила "Афину" Реомюр о принцессе Джеване и Черном Людвиге? Кто знает, что это за история?

– Ты что не знаешь? – Елизавете меньше всего хотелось усугублять "эту тему", но друзьям рот не заткнешь, и объясняться не хотелось.

– Нет! – покрутила своей чудной рыжей головкой фюрстина. – Честно-честно! А что это "детям до шестнадцати"?

"До шестнадцати? – спросила себя Елизавета. – Нет, милая, - покачала она мысленно головой, - это, как минимум, восемнадцать плюс".

И в самом деле, Людвиг Каген по прозвищу Аспид был, судя по всему, тем еще ходоком. Молва донесла смутные предания о его победах на любовном фронте, где, как и на войне, Черный Людвиг не проиграл ни одного сражения. Но история, о которой не захотела говорить в классе профессор Реомюр, была и вовсе из разряда скандальных. Человек, уничтоживший империю Хильденбранда и создавший на ее руинах свою собственную империю, никогда и никого не любил, кроме графини Маргариты Корвин и принцессы Джеваны. Одна являлась плодом кровосмесительной связи, другая – одной из последних Дев Севера. Обе, хотя и по-разному, любили князя Людо и обе, если верить "Хронике Роз и Шипов Безымянного Монаха из Ковно", "делили с ним ложе". Во всяком случае, в последнюю ночь перед коронацией так все и произошло. А утром – в тот самый день, когда опостольский нунций должен был возложить на голову Людо Кагена железную корону империи, - их всех, и Аспида, и двух его женщин нашли мертвыми. Все трое сидели вкруг стола и умерли, судя по их виду, прямо во время дружеской беседы за кубком вина. Одновременно и от неизвестной причины.

- А что это "детям до шестнадцати"? – спросила "наивная" фюрстина.

– Ну, – замялся в ответ на ее вопрос Томас и начал стремительно краснеть.

– Мне уже есть шестнадцать! – когда Клотильда ван дер Шенк желала этого, она могла быть весьма убедительна.

"Особенно в глазах Тома фон дер Тица!" – усмехнулась мысленно Елизавета.

– Ну, если хочешь, в библиотеке замка есть экземпляр "Хроники Роз и Шипов Безымянного Монаха из Ковно". По-моему, семнадцатый век, но точно я не помню.

– Ты читал! – прозвучало как обвинение.

– Ну, да, по тем временам…

– Я завтра почитаю и сама решу, что там и как, "по тем временам" или "по этим"!

– Ладно, – Томас счел за лучшее не спорить, да и, в любом случае, что может случиться с Тилли, если она прочтет книжку для взрослых?