Серена

Рейчел медленно осмотрела дорогу перед собой, пользуясь взглядом как рычагом, способным вернуть все на свои места, и пошла дальше. Как им и положено, звезды вернулись на небо, а городские огни опустились, вновь приникая к земле. Затянутые тенями очертания моста проявились, чтобы остаться позади. Джейкоб очнулся и заворочался, хотя был так слаб, что его плач скорее напоминал мяуканье котенка.

– Надо идти дальше, – сообщила сыну Рейчел. – Еще один маленький холм, и мы будем на месте.

Она двинулась вниз к очередному мосту, который, в отличие от предыдущего, был ей знаком. Деревья, теснившиеся в низине, становились все выше; их ветви заслоняли горизонт, бросали тени на выгнутые непогодой доски настила и перил. Они почти дошли до реки, когда Рейчел заметила на мосту какое-то движение: впереди суетливо кружили какие-то грязные вихри, вроде бы клубы тумана, только более плотные. Лишь сделав новый шаг, Рейчел ясно увидела: три бродячие собаки, сопя и огрызаясь, дрались за окровавленную белую тряпку. Пара псов вцепились в болтавшиеся рукава, ткань натянулась – и Рейчел признала в тряпке рубашку, принадлежавшую ее отцу.

Медленно отступив назад на два шага, молодая мать застыла без движения. Джейкоб опять захныкал, и она, склонившись к его уху, попыталась утешить сына нежным шепотом. Когда же она вновь подняла голову, собаки уже не грызлись из-за рубашки. Встав плечом к плечу, вздыбив загривки и оскалив зубы, они не сводили с нее и Джейкоба жадных глаз.

– Вы не настоящие! – объявила им Рейчел и подождала, пока слова не заставят псов растаять в ночном воздухе. Однако те никуда не делись.

Тогда Рейчел бочком отступила к обочине дороги, прикидывая, удастся ли ей перейти реку вброд. Сваленный здесь гранитный щебень впивался в ступни, заставляя девушку морщиться, пока она высматривала удобный для побега просвет между темными стволами. Вот только тропинку к воде найти не удавалось: деревья сомкнули ряды, не позволяя хоть что-то разглядеть в кромешной тьме. Рейчел вспомнила про фонарь, но тот остался слишком далеко позади – уже не дотянуться. Руку, державшую Джейкоба, вдруг свела судорога, и девушка переложила малыша на другую сторону. Острые камни под ногами натолкнули Рейчел на мысль, показавшуюся удачной. Шагнув с обочины в темноту, она пошарила босой ногой в сухих зарослях чертополоха и бородача и наконец нащупала обломок гранита с кулак размером. С трудом наклонилась и подняла его, а затем поплелась обратно к мосту.

– Пошли вон! – скомандовала Рейчел собакам и швырнула в них камень, но те не сдвинулись с места.

Лоб Джейкоба по-прежнему оставался горячим: лихорадка и не думала стихать. «Эти бродяжки не настоящие. Но даже будь они настоящими, у меня все равно нет иного выхода, кроме как пройти мимо, – сказала себе Рейчел. – Смотри под ноги, не поднимай глаз и ничего не бойся, потому что собаки способны учуять твой страх». Она сделала шаг вперед и ненадолго замерла. Сделала еще один; земля и мелкие камни хрустели под ногами. Еще четыре шага, и правая ступня нащупала доску. «Чувствуешь, насколько мост крепкий? – спросила себя Рейчел. – Собаки тебе примерещились, а мост – нет. Вот он, настоящий и прочный, и он приведет тебя вместе с младенцем прямиком в город».

Рейчел сделала еще шаг, и теперь обе ее ноги стояли на шероховатой древесине настила. Она не стала поднимать глаз. Собаки молчали, и только бурная речная вода шумела под досками. Ненадолго зажмурившись, Рейчел вновь вообразила несомый водою плот – но теперь там были не они с Джейкобом, а три одичавшие собаки, и с каждой секундой течение уносило зловещую троицу все дальше и дальше. Открыв глаза, она продолжила путь и довольно скоро вновь почувствовала под ногами землю; дорога пошла вверх.

Рейчел не поднимала взгляда, пока не спустилась с последнего холма на главную улицу Уэйнсвилла. У первой же двери она остановилась спросить, где живет доктор Харбин. Открывший на стук мужчина окинул их с Джейкобом быстрым взглядом и сразу помог войти в дом. Жена хозяина держала малыша на руках, пока ее муж звонил врачу.

– Полежите пока здесь, на кушетке, – предложила женщина, и Рейчел не смогла отказаться. Комнату сильно качнуло, а потом и вовсе заволокло туманом. Пришлось смежить веки. Темнота за ними просветлела было на краткий миг, но затем опять сгустилась: будто кто-то отодвинул занавес, чтобы тут же вновь опустить его.

Когда Рейчел пришла в себя, утро уже настало. Далеко не сразу девушка сообразила, где находится, но знала: еще никогда в жизни она не испытывала такой усталости. Даже в поле, отмахав мотыгой целый день.

В кресле рядом с кушеткой сидел мужчина, чьи черты медленно обретали четкость, превращаясь в лицо доктора Харбина.

– Где Джейкоб? – спросила Рейчел.

– В спальне позади, – ответил врач, поднимаясь со стула. – Лихорадка спала.

– Значит, он поправится?