Серена

– Окончательный ответ нам сегодня не нужен, – сказал он, глядя на хранящих молчание Бьюкенена и Уилки. – Обсудите это между собой. И подумайте о том, что мистер Рокфеллер – кстати, такой же деловой человек, как и все вы, – пожертвовал парку пять миллионов долларов. Подумайте, как мало по сравнению с этим мы просим у Бостонской лесозаготовительной компании.

Бьюкенен кивнул:

– Непременно обсудим.

– О да, – согласился Уилки. – Мы ценим, что вы проделали такой путь, чтобы поговорить с нами лично.

– Всегда рад, – улыбнулся министр, поднимая раскрытые ладони в примирительном жесте. – Как уже сказано, сегодня ничего решать не нужно. Выходные мы проведем в Теннесси, а в понедельник вернемся в Эшвилл, чтобы начать переговоры с вашим коллегой-лесопромышленником, полковником Таунсендом. Во всех Смоки-Маунтинс нет земель богаче девственными лиственными лесами, чем его участок в Элкмонте, но полковнику мы предложим ту же цену за акр, что и вам.

– И он принял такое предложение всерьез? – удивилась Серена.

– Еще бы, – сказал Дэвис. – Таунсенд достаточно умен, чтобы понять: даже незначительная прибыль лучше больших потерь.

Министр встал; поднялись и остальные члены его делегации. Сопровождаемые Уилки и Бьюкененом, гости направились к поезду.

– Пустая трата времени, – посетовал Харрис на крыльце конторы.

– Не могу согласиться, мистер Харрис, – усмехнулась Серена. – Возможно, мы только что узнали об участке, в который смогли бы вместе вложиться.

– Ха! – осклабился пожилой магнат, в улыбке которого блеснуло золото. – Вот это был бы номер, верно? Завладев землей Таунсенда под носом у властей, мы действительно пустили бы под откос их надежды устроить здесь парк.

Замолчав, Харрис отвернулся посмотреть, как поезд трогается, чтобы вернуться в Уэйнсвилл. Потом достал из кармана связку ключей и поболтал ее на ладони, как игральные кости, прежде чем зажать в кулаке.

– Давайте свяжемся с Таунсендом. На том участке раньше добывали медь. Не знаю, много ли ее там, но могу выяснить. Тогда выгода окажется обоюдной: вы получите свои девственные леса, а я приберу к рукам медные рудники.

Харрис уселся в свой «студебеккер» и уехал. Когда же молодые супруги направились к конюшне, Пембертон заметил, что Бьюкенен и Уилки так и стоят у путей, хотя поезд успел скрыться за хребтом Макклюр.

– Похоже, Бьюкенен колеблется.

– Нет, не колеблется, – поморщилась Серена. – Он уже все решил.

– Откуда ты знаешь?

– Сужу по глазам. Он ни разу не взглянул в нашу сторону, – улыбнулась ему жена. – Вам, мужчинам, наблюдательность вообще не свойственна, Пембертон. Физическая мощь – единственное преимущество сильного пола.

Войдя в конюшню, они на мгновение задержались у двери, давая зрению освоиться в сумраке. Арабский мерин нетерпеливо притопнул при приближении хозяйки, и та вывела его в проход, отперев деревянную дверцу.

– Уилки тоже не проявил былой твердости, – заметил Пембертон.

– С чего бы ему упрямиться? – пожала плечами Серена. – Его гладили, как кошку, а он знай себе мурлыкал…

Постояв немного в задумчивости, она подняла седло и водрузила на спину мерину сразу за холкой.

– Значит, если Бьюкенен настроен уступить, – продолжал размышлять Пембертон, – ты считаешь, им удастся перетянуть на свою сторону и Уилки?

– Да.

– И что же нам тогда делать?

Серена подвела скакуна к мостику для посадки на лошадь и вручила поводья мужу.

– Мы избавимся от Бьюкенена.

Она застегнула ремни перчатки на правом предплечье и открыла соседнее стойло, где, как солдат в строю, ее появления спокойно и неподвижно ожидал орел. «На самом деле это беркут», – сообщила Серена Пембертону где-то через неделю после прибытия птицы. Оказалось, они очень схожи с золотыми орлами, с которыми она и отец охотились в Колорадо, только беркуты крупнее и сильнее, а также более свирепые. Именно с такими казахи охотятся на волков; Серена объявила, что при случае беркут нападет даже на снежного барса. Глядя на огромные когти и мускулистую грудину орла, Пембертон даже не подумал усомниться в ее правоте.

Серена вышла из стойла с птицей на руке. Поднялась на мостик, вставила в стремя носок левого сапога и одним плавным движением взлетела на спину лошади. Возвращая баланс, сжала ногами ребра мерина под седлом – изящный маневр, сочетающий силу и ловкость. Орел на мгновение приподнял крылья и вновь сложил их, словно балансируя вместе с хозяйкой.

– Твои планы на воскресенье не изменились? – спросила Серена. – Охота с Харрисом еще в силе?

– Да.

– Пригласи Бьюкенена составить вам компанию. Скажи, это даст возможность спокойно обсудить предложение министра. По дороге туда еще раз поговори с Харрисом о земле Таунсенда; стоит, пожалуй, упомянуть и тот участок в округе Джексон, насчет которого тебе звонил Лакаду. Вероятно, у вас не будет возможности поговорить на обратном пути.

«Почему?» – чуть было не спросил Пембертон, но осекся, сообразив. Серена пристально глядела прямо в глаза мужу; из-за царившего в конюшне полумрака зрачки у нее расширились.