Сергей Прокофьев

Меньше чем через месяц после того как Прокофьев вновь покинул СССР, в советском музыкальном мире, до сей поры лишь косвенно связанном с политикой, разразились события, навсегда изменившие представления о пределах эстетической свободы. Сталин, живо интересовавшийся литературой, театром и кино, посетил 26 января 1936 года исполнение оперы Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» (1930–1932), поставленной ровно за месяц до того, 26 декабря 1935 года на сцене филиала Большого театра. Разговоры об успехе оперы шли в мировых музыкальных кругах вот уже два года. «Леди Макбет» с января 1934-го можно было посмотреть на музыкальной сцене обеих столиц — 22 января состоялась премьера в ленинградском Малом театре оперы и балета, а 24 января в Театре имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко в Москве: случай, с точки зрения самого Прокофьева, порой годами ожидавшего исполнения своих опер и балетов, — беспрецедентный. Не будет преувеличением сказать, что к середине 1930-х вокруг имени Шостаковича стал складываться настоящий культ, и летом 1935 года Прокофьев, как мы помним, с неудовольствием написал Дукельскому в Нью-Йорк: «Шостакович талантлив, но какой-то беспринципный, и, как иные наши друзья, лишён мелодического дара [намёк на Стравинского, мелодического дара лишённого, по мнению Прокофьева, начисто. — И. В.]; с ним здесь преувелич<енно> носятся». Одной из причин чрезмерного внимания к Шостаковичу было то, что тем, кто провёл все послереволюционные годы в России, он представлялся единственным до конца своим из крупных отечественных композиторов. Прокофьев, прежде чем окончательно возвратиться в СССР, прожил 18 лет за границей; Стравинский принял французское подданство и возвращаться на родину не собирался; из корифеев старшего поколения Глазунов выехал из СССР в 1929 году; Метнер ограничился краткими гастролями на родине в 1927 году; Рахманинов не делал даже символических жестов в сторону советского режима. Шостакович же вырос и сформировался уже в советское время, «учился в советском техникуме, в советской консерватории и вырос целиком при советской власти», имея, по меткой характеристике композитора Льва Книппера «творческую биографию», близкую «биографиям многих из нашей молодёжи». На поиски русских парижан, за исключением инструментально-хоровых вещей Стравинского, Шостакович особого внимания не обращал, был учеником романтика-академиста Глазунова и вполне респектабельного, хотя и малоинтересного как композитор Штейнберга; в его музыке большее место занимало эмоциональное, а не конструктивно-музыкальное развитие. Даже по складу своей личности Шостакович был ближе к кумиру широкой музыкальной публики 1870—1890-х годов Чайковскому, ибо, как и Чайковский, выражал через музыку все мятущиеся и подавляемые, часто мрачнейшие чувства, которые переполняли сердца многих мыслящих русских в 1930-е годы. Было у успеха «Леди Макбет» и вполне специфическое измерение: большего подрыва основ «семьи, частной собственности и государства» (Ф. Энгельс), чем либретто этой оперы, трудно себе представить. Вот её содержание в кратком пересказе.

Катерина Львовна, родом из бедной семьи, прожила пять лет в браке с нелюбимым, но богатым мужем-купцом Зиновием Борисовичем Измайловым. Во время одной из его отлучек Катерина воспылала любовью к новому работнику Сергею. Свёкор Борис Тимофеевич, заподозрив неладное, приказывает избить работника. Катерина, в отместку и желая избавиться от ненавистного присмотра, отравляет свёкра во время застолья. Сергей мечтает стать её новым мужем и хозяином в доме Измайловых. Неожиданно возвратившийся Зиновий Измайлов застаёт обоих любовников в супружеской спальне, и тогда они убивают Зиновия. Катерина выходит замуж за Сергея, но в день их венчания пьяный мужик обнаруживает труп Зиновия и доносит об этом полиции. Катерина и Сергей схвачены и осуждены на каторгу в Сибири. После всего произошедшего прежнее влечение остывает в сердце Сергея, и он, не долго думая, изменяет Катерине с одной из этапируемых каторжанок — Сонеткой. Катерина в отчаянии сбрасывает Сонетку в реку во время переправы и топится сама.

Если у Лескова ни один из персонажей не вызывает подлинной симпатии, то в опере, благодаря либретто и музыке, такие симпатии по отношению к Сергею и Катерине возникают не раз. Исходя из «научно-социалистической» предпосылки о лживости оснований буржуазного общества, авторы либретто — А. Г. Прейс и сам композитор — создали взвинченно-мрачную апологию любовной измены, грабежа награбленного и отвержения любых человеческих законов.