Сергей Прокофьев

Эйзенштейн и Прокофьев явно почерпнули многое для себя и из ранней оперы Чайковского «Опричник». Особенно это касается крайне сложной в музыкальном отношении «Клятвы опричников», завершённой Прокофьевым ещё 18 ноября 1942 года и восходящей ко второму действию оперы Чайковского. Номер этот был задуман первоначально для первой серии, но туда не вошёл и вообще не был, как и «Океан-море синее», в полном объёме использован в фильме.

Третья линия в музыке к «Ивану Грозному» — отсылки к поискам современников. Ещё в работе над «Александром Невским» Эйзенштейн и Прокофьев не могли не учитывать опыта снятого на «Ленфильме» двухсерийного киноромана «Пётр I» (первая серия вышла на экраны в 1937-м, вторая в 1938 году), в котором режиссёр Владимир Петров и композитор Владимир Щербачёв — тот самый, что окончил Санкт-Петербургскую консерваторию в один год с Прокофьевым, — впервые в русском кино добились полной интеграции музыки и киноповествования. Большую роль в ладном сочетании элементов кинодейства сыграл и отличный сценарий «красного графа» Алексея Толстого. На протяжении трёх с половиной часов, что длится «Пётр I», музыка Щербачёва ни разу не подминает под себя повествование, но она и не фон ему. У музыки самостоятельная художественная ценность, и это притом что партитура Щербачёва накрепко связана с целым фильмом. В предыдущей совместной работе Щербачёва и Петрова — в экранизации «Грозы» Островского (1934) — музыкальные номера имели скорее сюитно-иллюстративный характер. В «Петре I», напротив, все составляющие — сценарий, игра актёров, визуальный ряд, музыка — настолько архитектурно выверены, а целое — сбалансировано, что вынь любой из блоков, и здание рухнет. Эйзенштейн в «Александре Невском» совершает следующий после чрезвычайно успешного «Петра I» шаг: он вводит посекундное соответствие, вертикальный монтаж визуального и звукового.