Серые камни

— Порой мужья ревнуют своих жен к другим мужчинам, — весело улыбнулся риор, а после добавил совсем тихо: — И не всегда безосновательно.

Он бросил последний взгляд на Ирэйн, поджал губы и вернулся на свое прежнее место у камина. Лейра Дорин еще короткое мгновение смотрела мужчине вслед, гадая, что он хотел сказать последней фразой, затем отвернулась к окну, и дверь открылась. Лотт вошел в гостиную, оглядел присутствующих и направился к супруге, которая запоздало вспомнила о прислужнике, подливавшего всем вино. Она обернулась и вздохнула с облегчением, того в гостиной не было. Возможно, ушел вновь наполнить свой кувшин, и значит, их разговор с Дин-Маром никто не слышал, потому что из всех риоров, составлявших сопровождение четы Лорин, здесь находилось всего двое, но второй хартий тихо сопел, сидя в кресле и склонив голову на грудь. Усталость победила сурового воина.

— Душа моя, уже поздно, — произнес заботливый супруг. — Идемте в наши покои, пора спать.

— Да, конечно, — рассеянно кивнула Ирэйн.

Уже выходя за дверь, она обернулась и поймала пристальный взгляд риора Дин-Мара. Он слегка склонил голову и улыбнулся. Лейра последовала за мужем, так и не ответив на учтивость. Она была в смятении. Слова хартия вновь и вновь всплывали в ее голове. Ирэйн повторяла себе, что никому нельзя доверять, кроме себя самой, однако ей так отчаянно нужен был друг… хотя бы союзник. Пусть и на время.

— Ты слишком резко высказывалась… — начал было Дин-Дорин, но супруга его прервала:

— Не стоит, Лотт, я понимаю свою оплошность. Это усталость. В дальнейшем я буду более осторожна и благоразумна. И с матушкой завтра стану милой и любящей дочерью.

— У тебя чудесная мать, — улыбнулся Лотт.

— Да… наверное, — кивнула Ирэйн, вновь уходя в свои размышления.

Она застыла посреди покоев, сжав пальцами виски. «Вам нужен друг…». Да, нужен до зубовного скрежета. Только вот тот, кто предлагал себя на эту роль, служил Эли-Харту. «Не все распоряжения лиора исполняются неукоснительно…». И вправду готов смолчать и не донести Тайраду о том, что будет делать лейра Дорин? Зачем это Дин-Мару? «Мужья порой ревнуют своих жен. И не всегда безосновательно…». Неужто…

— Нежная моя.

Риор приблизился сзади, но супруга, увлеченная своими мыслями, даже не услышала шагов Лотта. Мужчина остановился за ее спиной, накрыл узкие женские плечи ладонями и склонился к Ирэйн. Теплые губы коснулись ее шеи, проложили дорожку до уха, и женщина закрыла глаза. Ирэйн не стала сопротивляться. Она уже привычно представила совсем другого мужчину и негромко застонала, отдаваясь знакомой грезе, с которой ложилась в постель с мужем с их первой ночи. Так выносить нежеланную близость было легче. Лотт ласкал жену, даже не подозревая, что между ними всегда остается третий, и это он гладит тело юной лейры, целует ее уста, вонзается в разгоряченное тело. И стоны, которые срываются с губ Ирэйн, принадлежат не супругу, а тому, кто мечтал вовсе не о чужой жене.

— Ирэйн, — позвал лейру Дорин ее супруг, разворачивая к себе лицом. — Посмотри на меня…

— Молчи, — прерывисто вздохнув, ответила она, так и не открыв глаз. Оплела шею руками и жарко прошептала: — Люби меня, мой риор.

— Этим и собираюсь заняться, — негромко рассмеялся Лотт. Подхватил жену на руки и унес в опочивальню…

Уже позже, когда супруг уснул, утомленный ласками, Ирэйн лежала рядом, глядя в темноту.

Сон уже касался ее затылка своим невесомым дыханием, и мысли лейры никак не могли остановиться на чем-то одном, чтобы дать ей сосредоточиться и хорошенько подумать о своем будущем. То она вспоминала слова Дин-Мара, и всё пыталась понять, что он хотел ей сказать своей фразой о ревности. Искала следы увлеченностью ею в поведении риора, потом отмахивалась от этой догадки, решив, что доверять хартию не стоит. После вдруг перескакивала на воспоминании о Тиене Дин-Тале и жмурилась, ощущая терпкую смесь надежды и волнения. Затем думала о матушке и ее словах о троне Эли-Борга.

В такие минуты губы Ирэйн поджимались, она сердито фыркала и сжимала в кулак край одеяла. Правда, возмущение было вялым, и лейра сознательно перебиралась на более приятные размышления, чтобы не думать о дурном, но вскоре вновь вспоминала слова матери и беспокойно переворачивалась на другой бок. «Сухостой». Какая глупость! Сухостой… Молодая свежая кровь, а не сухостой. Никто не сможет заменить… Как же! Еще как сможет. Кто сказал, что другой правитель будет хуже Альвии? Почему, например, она, Ирэйн, не в силах разобраться в управлении риоратом? Может опыта у нее и нет, но есть Совет, который поможет и объяснит на первых порах. А после уже никто не осмелится указывать новой лиори, как ей нужно править. Всего лишь вопрос времени, и только.