Серые земли Эдема

– Тот, кого ты зовешь Климой, послал вслед тебе темный луч. Твой начальник в неистовстве, он не знает, что 'черный свет' открывает тайные двери. По этому лучу мы и пришли на Землю. Это тайна, но ты ни с кем не поделишься.

– Почему? - вяло спрашиваю я. Меня охватывает странное оцепенение, я вижу только колдовские глаза Аннабель и груди, с которых стекает красный свет.

Светящееся лицо Аннабель приближается из темноты, пальцы пронизывают мою рубашку и язычками пламени бегут по груди, горячо касаются бедер, на мое лицо черной завесой падают волосы. Словно огонь охватывает все тело, и у меня вырывается стон, настолько острое возникает желание.

– Потому что мои волосы коснулись тебя! - слышу я торжествующий голос Аннабель.

И она впивается мне в губы.

Поцелуй - как в том сне, что я видел по дороге на север: долгий и жгучий, и мое тело слабеет, наливаясь истомой, а разум тонет в пронизанной багровыми сполохами темноте. В паху горит, и словно огненная пика встает из него.

– Потому что я поцеловала тебя! - доносится издалека.

Я чувствую, как меня кидают навзничь, и ощущаю жгучее прикосновение грудей и бедер Аннабель. Сердце бешено бьется. Я непроизвольно выгибаюсь всем телом, толчком проникаю в нечто обжигающее, и все тело сотрясается от ослепительной судороги оргазма.

– Потому что я овладела тобой! - раздается ликующий возглас Аннабель.

Наступает покой и блаженство, я будто лежу на черно-бархатном ложе, плывущем куда-то в темноте. Не хочется шевелиться. Потом брезжит карминовый свет, и я словно издалека вижу комнату: багровые сполохи по стенам, темный женский силуэт на высоких каблуках. Он поворачивается и исчезает. Комната постепенно приближается, и вдруг стены снова обступают меня.

Я обнаруживаю, что лежу на спине совершенно голый. Меня трясет от холода, тело покрыто липким потом. С трудом встаю и принимаюсь собирать разбросанную одежду.

Но и одетый продолжаю чувствовать пронзительный холод. Сворачиваюсь под курткой и едва сдерживаю лязг зубов. Только голова пылает, и несутся бредовые мысли. А вдруг я только что имел сношение с суккубом? В старину верили, что суккуб соблазняет спящих мужчин, принимая в себя их сперму, а затем меняет обличье и становится инкубом. В виде обольстительного любовника является во сне какой-нибудь женщине и овладевает ею, изливая заимствованную сперму. Потом женщина рожает демоническое существо. А если Аннабель сейчас отправится к Кире?…

В панике я пытаюсь успокоить себя доводами Синистрари, что суккубы и инкубы - не демоны, а особые тонкоматериальные существа, причем инкубы не заимствуют чужую сперму, а обладают собственной, от которой у женщин рождаются необыкновенные, но отнюдь не демонические дети.

Постепенно прихожу в себя… и ухмыляюсь.

Человек с университетским образованием, и готов поверить в средневековые сказки! Просто давно не спал с женщиной, вот и увидел эротический сон. Хватит фантазировать, лучше встань и подложи в печь дров…

Я поднимаюсь, подкладываю дрова и ложусь снова. Но сон не приходит. По телу пробегают волны озноба, вновь и вновь вспоминается огненное прикосновение бедер и груди Аннабель. А темнота сгущается - пламя еле вскидывает чадные языки над поленьями…

Постепенно начинает казаться, что бревенчатая стена, на которую я смотрю, куда-то исчезла. Мерещится угрюмый берег, а за ним чернильная гладь со светлыми пятнами льда. Три уродливые тени проступают черными кляксами. Я с содроганием понимаю, что вижу громадных птиц. Смахивают на грифов, крылья сложены как плащи, а головы похожи на человеческие.

Только с огромными разинутыми клювами…

Становится жутко, я вспоминаю таинственный клекот и скрежет. Неужели это птицы Лилит, она насладилась мной и оставила им на растерзание?…

Нет, это все сказки…

Ближайшая крылатая тень медленно поворачивает голову, и я вижу глаза - будто красные угли. Противно начинает дергаться живот, словно загодя ощущая, как в него вонзится уродливый клюв…

Вот и вторая тень неуклюже оборачивается ко мне.

И вдруг раздается неистовый галдеж и клекот, в них слышится панический страх. Клювы закрываются, огромные крылья простираются черным пологом и…

Мрачный берег исчезает.

Снова комната, но на полу появился слабый жемчужный свет. Странно, ведь окно заткнуто мешковиной. Неужели сквозь нее проникает лунный свет?

Я опасливо поднимаю глаза, вдруг жуткие птицы появятся снова?… Да, вокруг мешковины и сквозь дырочки в ней пробиваются жемчужные лучи.

Я спускаю ноги на пол и замираю, ощутив некую странность. Ах да, прежде пол был ледяным (только что ползал голый, собирая одежду), а теперь он теплый.

Сердце почему-то начинает биться сильнее, про птиц сразу забываю. Подхожу к окну и выдергиваю мешковину.

И застываю…

Яркий, но не слепящий свет озаряет лес. Свет какой-то перламутровый, снег в нем голубовато мерцает, а ели светятся нежной зеленью. Сопка сияет живой белизной, словно и впрямь превратилась в ангорскую кошку.

Неудержимо хочется увидеть больше, и я иду к двери. Открываю и сам не замечаю, как оказываюсь снаружи.