Серые земли Эдема

– Нормально. - Роман разодрал сига, янтарно лоснящегося под солнцем. - Ту установку мы отправили, но сейчас собираем другую. Клима выписал новый плазмотрон, ребята паяют схемы, а я занимаюсь теорией.

– Не теорию единого поля ваяешь? - Я с удовольствием закусил пиво желтоватым полупрозрачным балыком.

Роман глянул настороженно:

– Может быть и так. Это вполне может оказаться базовой энергией, только характеристики частиц не могу экспериментально исследовать. Строю чисто теоретическую модель. Похоже, есть два вида частиц. Первые составляют темный луч и живут относительно недолго. Но при взаимодействии с поверхностью образуется второй вид частиц, эти живут гораздо дольше. Еще я как будто нащупал механизм их связи с фотонами, но это такая заумная математика… В принципе возможна система уравнений, которая свяжет все элементарные частицы.

Я допил пиво и пробормотал:

– То, что не удалось Эйнштейну?

Роман махнул рукой:

– В его время не накопили достаточно материала. Сейчас такую теорию создать легче.

Я поглядел на него внимательнее. Лохматые светлые волосы, серо-голубые глаза, лицо какое-то треугольное и грубо вытесанное - красавцем не назовешь. Девчонки в нашем классе игнорировали Романа, хотя и он не обращал на них внимания, погруженный в книги. И все-таки было в его лице что-то особое, сохранившееся, возможно, еще от древних арийцев - какая-то бесшабашность и диковатое упрямство. Пожалуй, он лучше смотрелся бы на коне и с мечом в руке, а не за компьютером…

– Ладно, Нобелевку еще обмоем, - спохватился я. - А как дела в институте, куда отправили установку?

Роман доедал сига, желваки ходили под тонкой бледной кожей.

– Все путем, - промямлил он. Отложил обглоданный хребет и надолго припал к пиву. Потом вытер лоснящиеся пальцы и продолжал: - Спасибо Климе, у него там директор закадычный приятель. Нашу конструкцию чуть доработали и испытали, причем с самолета. Действует! А теперь собираются поставить на спутник. Чтобы установить дальность действия, у нас это так и не получилось. А заодно произвести впечатление на правительственную комиссию. Как раз есть квота на один запуск. Подробностей не знаю, но как будто поработают с орбиты по двум или трем полигонам. - Он мечтательно поглядел в голубое весеннее небо. - Хотел бы там оказаться, но меня скорее всего переведут позже… Только никому не говори, это секретная информация. Клима меня живьем съест. Спит и видит, как ему сам президент орден вручает.

Я тоже потянул пиво, закусил сигом.

– Да кому я скажу?

И вспомнил Павла, как обрадовался бы он такой информации. Право жить в стране всеобщего благоденствия еще надо заслужить.

– Хорошо бы по американцам шарахнуть, - словно подслушал мои мысли Роман. - Так ударить по рукам, чтобы тысяча-другая компьютеров перегорела. А то Марат говорил, что его ребята из наших компьютеров с десяток непонятных микросхем выковыряли. Через спутники смогли бы передавать информацию прямо в Лэнгли.

Да, напрасно погиб Павел за торжество американской демократии во всем мире. Скоро и без Павлов обойдутся. Поставляй электронику и втихую скачивай информацию.

Мне захотелось показать, что я тоже не лыком шит:

– Ну, это вряд ли получилось бы. У беспроводных устройств пока слишком мал радиус действия. Даже у технологии WiMAX…

Роман ощерился:

– А что стоило американцам припрятать где-нибудь ретранслятор помощнее?

Прямо шпиономания какая-то, еще сталинских времен. Я решил сменить тему:

– А твоя установка сможет работать на орбите? Как я понимаю, там главную роль играет плазменная линза. Для нее нужен газ, пусть и разреженный. А ведь на орбите почти вакуум!

Роман допил пиво и ухмыльнулся:

– Кое-что ты все-таки соображаешь. Тут есть два варианта. Первый - поместить рабочее вещество в шар из кварцевого стекла. Так попробовали делать, и получилось. Только мощность излучения как будто упала. Второй вариант - использовать наработки еще советских времен. Тогда были сконструированы малогабаритная установка 'Триггер' и плазменно-паровой генератор 'Иллюзион', аналоги только сейчас появились у америкосов. Эти установки создавали плазменные облака прямо в космосе, и те жили около часа. Нашей установке надо совсем мало рабочего вещества, так что плазменную линзу можно будет поддерживать несколько часов. Столько даже не потребуется, установку будут включать только на время прохождения спутника над полигоном, а потом сразу выключать. Мало ли что…

Так что комплимент я получил, хотя и сомнительный. И на том спасибо.

Мы еще поболтали и, когда от сига с пивом ничего не осталось, разошлись.

Через неделю вернулся Марат и стал обучать меня технике нанесения ударов. Сначала я работал с манекеном, а потом с реальным противником. Роль противника великодушно взял на себя Марат. В отличие от манекена, он ловко увертывался и давал сдачи, так что к болям в мышцах у меня добавились синяки. После спарринга я часто ковылял домой весь избитый, зато, когда удавалось достать Марата, то испытывал чистую радость. Даже большую, чем после удачного толкования темного места у Гуссерля, которого сейчас проходили.