Серж Гензбур: Интервью / Сост. Б. Байон

Одну из самых известных своих песен, Accordéon / «Аккордеон», Гензбур написал специально для своей любимой французской исполнительницы Жюльет Греко[249]. Ей же он в свое время подарил песню La Javanaise. Вскоре после этого многие популярные звезды стали обращаться к Гензбуру с просьбами о создании песен в самых что ни на есть разных жанрах.

Я авангардист. Могу написать песню для кого угодно в любом стиле, в том числе в своем собственном.

У вас настоящий дар, пожалуй, даже можно назвать это одной из форм гениальности, как думаете?

Да, пожалуй. Почему нет?

Удивительно. Редко кому удается писать музыку для других и одновременно выпускать столько собственных альбомов, не пренебрегая практически ни одним музыкальным направлением!

Я просто пытаюсь оставаться самим собой, развиваясь и отражая в своем творчестве разные музыкальные идеи.

Скажите, почему бы нашему проклятому автору-исполнителю не присмотреться поближе к музыке нового поколения?

Мой художественный директор преподнес мне в Белграде пакет с пластинками Джонни Холлидэя[250]. «Вот что стоит делать!» — сказал он. На меня напала хандра, за полгода я не написал ни одной ноты, ни одной строчки. Потом случился тот скандал, когда я прикурил сигарету от банкноты в сотню динар. Это пятнадцать старых франков! Они решили, что это была банкнота в десять тысяч динар, и с воплем «Провокация!» выставили меня из страны.

В 1982 году певец и композитор Ален Башунг[251] создает альбом Play Blessures совместно с Гензбуром и на его тексты. Выход этого альбома, по словам Башунга, расколол Францию пополам. Гензбур остался недоволен результатом, что нашло отражение в интервью.

Воспользуюсь выражением Виктора Гюго: «Класть мои стихи на музыку воспрещается»[252].

А если бы в самом деле понадобилось положить какое-нибудь стихотворение?

Ну... разве что на спуск воды в унитазе?.. Что еще можно было бы использовать? Уф-ф... Непросто. Немного Рахманинова? Нет. Немного Малера? Нет. Шёнберг? Нет. Берг? Нет. Дебюсси — точно нет. Скарлатти — нет, Бах — тем более. Шопен — разумеется, нет, это создало бы двойственность. Ага, знаю: немного из Арта Тэйтума[253]!

Je t’aime, moi non plus / «Я тебя люблю, я тебя тоже нет»

Я решил, что у французов аллергия на джаз, и прежде всего на современный джаз, который мне тогда нравился. Так вот, я решительно забросил джаз и занялся поп-музыкой. Поп — в смысле популярной — музыке я до этого вообще никогда не уделял внимания.

И лучшее доказательство вашей правоты — то, что некоторые ваши песни облетели весь свет. Одна из них наделала особенно много шума. <...> Я, разумеется, имею в виду Je t’aime, moi non plus.

Да, во Франции она прошла первым номером, чего прежде не случалось. Думаю, что продано двадцать пять тысяч, а будет — почти четыре миллиона. Я так считаю. Меня могут упрекнуть в цинизме, но, к сожалению, в моем ремесле приходится считать. Напротив, это не цинизм, это чистая правда. Эта песня принесла мне целое состояние. Это вышло случайно, я записал ее, потому что это красивая песня и до предела эротичная.

Давайте поговорим немного о Джейн... Она похожа на цветок, более того, она ни на кого не похожа!