Сестра Керри (Sister Carrie)

"Yes," said Hurstwood, indifferently.	- Да, - безразличным тоном согласился Герствуд.
"Huh! there's a lot back there yet," said a man farther up, leaning out and looking back at the applicants for whom the captain was pleading.	- Ух! - вздохнул один из бездомных, выступая из ряда и оглядывая оставшихся. - Немало еще там, однако!
"Yes.	- Да, - подтвердил другой.
Must be over a hundred to-night," said another.	- Сегодня тут, пожалуй, набралось свыше сотни наших.
"Look at the guy in the cab," observed a third.	- Смотрите-ка вон на того, в кэбе! - воскликнул третий.
A cab had stopped. Some gentleman in evening dress reached out a bill to the captain, who took it with simple thanks and turned away to his line. There was a general craning of necks as the jewel in the white shirt front sparkled and the cab moved off. Even the crowd gaped in awe.	У тротуара остановился кэб, и сидевший в нем джентльмен во фраке протянул капитану ассигнацию. Тот поблагодарил его и снова подошел к линии бездомных, вытягивавших шеи вслед отъезжавшему кэбу. Толпа любопытных благоговейно застыла, провожая глазами джентльмена с бриллиантовой булавкой на груди.
"That fixes up nine men for the night," said the captain, counting out as many of the line near him.	- Это даст ночлег еще девяти, - сказал капитан, отсчитывая несколько бездомных.
"Line up over there.	- Ну-ка, отойдите туда!
Now, then, there are only seven.	Итак, осталось всего семеро.
I need twelve cents."	Джентльмены, мне нужно двенадцать центов!
Money came slowly.	Деньги поступали медленно.
In the course of time the crowd thinned out to a meagre handful.	Толпа начала редеть - капитана теперь окружала лишь небольшая горсточка зевак.
Fifth Avenue, save for an occasional cab or foot passenger, was bare.	Пятая авеню опустела - на ней показывались только случайные экипажи или пешеходы.
Broadway was thinly peopled with pedestrians.	На Бродвее тоже становилось все меньше народу.
Only now and then a stranger passing noticed the small group, handed out a coin, and went away, unheeding.	Лишь изредка кто-нибудь, заметив маленькую группу, приостанавливался, подавал капитану монету и продолжал путь.
The captain remained stolid and determined.	Однако капитан по-прежнему был тверд и неутомим.
He talked on, very slowly, uttering the fewest words and with a certain assurance, as though he could not fail.	Он продолжал говорить медленно, скупо, но с той же уверенностью в успехе, словно о неудаче не могло быть и речи.
"Come; I can't stay out here all night.	- Торопитесь, джентльмены! Я не могу оставаться здесь всю ночь!
These men are getting tired and cold.	Эти люди устали и озябли.
Some one give me four cents."	Дайте мне еще четыре цента!
There came a time when he said nothing at all.	Через некоторое время он совсем замолчал.
Money was handed him, and for each twelve cents he singled out a man and put him in the other line.	Ему подавали деньги, и он с каждыми двенадцатью центами отделял одного человека, переводя его в другую очередь.