Сестра Харуна ар-Рашида

Фанхасу, что так распорядилась моя сейида. А это все

равно, что сказал сам Харун ар-Рашид.

Упоминание об эмире правоверных, на что, собственно, и

рассчитывала Атба, возымело действие. Хайян знал, что

Аббаса — богатая госпожа из Багдада — время от вре¬

мени снимает комнату и встречается с детьми, но разве

он мог предположить, что эта госпожа вправе приказывать

от имени халифа.

—      Слушаю и повинуюсь! — воскликнул он, склоняясь

чуть не до земли. — Все передам хозяину, как есть пе¬

редам.

—      Будь осторожен, — предупредила Атба, и в голосе ее

прозвучала угроза, — а то придется пенять па себя. Понял?

—      Как не понять, имраа.

—      Ну ладно. А теперь живо запряги мулов!

Атба возвратилась в дом, успокоила Аббасу, и вскоре

обе они уехали.

Хайян крепко запер ворота. Он не задумывался, почему

надо задержать Абуль Атахию, — поэт вроде никому не

причинил зла; но, коли приказ отдан от имени эмира пра¬

воверных, шутки плохи. Какое, в конце концов, ему дело

до господ! Наступит утро, и он передаст хозяину слова

госпожи. Пусть разбираются сами. А ему соснуть бы хоть

часок. Вот уж выдалась ночка!

Что касается Абуль Атахии, то после встречи с Атбой

он проскользнул в отведенную ему комнату и запер дверь

на засов. Затем бросился на постель и, лежа с открытыми

глазами, в страхе стал прислушиваться к малейшему шо¬

роху. Не раздадутся ли голоса людей, которые пришли,

чтобы убить его, пе зашуршат ли наали? Вдруг прямо

перед ним появилась Атба. Он так перепугался, что живо

вскочил на ноги. Кровь, казалось, заледенела в жилах.

Вскрикнул:

—      Ты откуда?! — И тотчас сплюнул в сердцах: —

Тьфу! Привиделось...

Со двора, куда выходило зарешеченное двустворчатое

окошко, донеслось фырканье мулов, бряцание уздечек.

Поэт подкрался к окошку, осторожно глянул во двор.

Уезжали Риаш, Барра п мальчики. Позднее он увидел

две закутанные в абу женские фигуры с легкими тюрба¬

нами на головах. Худощавый конюший вывел мулов, под¬

держал стремя и помог одной женщине сесть верхом.

Вторая села сама.

«Слава аллаху! — подумал поэт, взглядом провожая

всадницу. — Уехали. Вроде я напрасно волнуюсь! Как это

сказала Атба: «Принеси воды!»? Ха, ха, ха! Решила, что

я раб! Да узнала ли она меня вообще?»

И, сразу успокоившись, — ну к чему долго мучить себя

страхами? — Абуль Атахия растянулся па постели и при¬

нялся обдумывать предстоящую сделку с Фанхасом. Не¬

смотря на новую интригу, он не собирался упускать вы¬

годное дельце с продажей белых рабынь.

Глава X

НОВЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ

Абуль Атахия безмятежно спал, когда на аллее, что

вела к дому Фанхаса, показалась кавалькада всадников.

Заржали молодые сытые лошади, раздалось бряцание ору¬

жия, зацокали копыта.

Утро уже вступило в свои права. Взошедшее солнце

сияло над Багдадом.

Поэт проснулся, разбуженный шумом, и подскочил

к окошку.

Кавалькада приблизилась к Дар ар-Ракику. На парчо¬

вых накидках, свешивавшихся с холеных крупов чисто¬

кровных арабских скакунов, виднелись гербы Мухаммеда

аль-Амина. Возглавлял всадников лихо гарцевавший муж¬

чина, в котором без труда можно было узнать аль-Фадля

ибн ар-Рабиа. Как и полагается, фаворита престолона¬

следника сопровождала свита, составленная пз надежных

слуг.

—      Похоже, иудей еще дрыхнет! — воскликнул Фадль,

приближаясь к воротам.

—      Мы живо его разбудим! — отликнулся всадник, ска¬

кавший чуть поодаль. — Работорговцу только бы учуять

барыш, тотчас продерет глаза.

Грянул дружный хохот.

—      Как бы спросонок он не принял нас за грабителей

с большой дороти! —пошутил Фадль.

—      Ну, к чему нам грабить и убивать? — в топ ответил

телохранитель. — Над нами эмир правоверных. Левой

рукой он платит купцам, а правой собирает налоги. Огра¬

бить и убить Фанхаса было бы преступлением. Халифату

нужны рабы, а старик знает свое дело.

Дюжий слуга подъехал к воротам и, не слезая с лоша¬

ди, сильно застучал.

—      Эй, кто там, открывай!

Первым, как и положено, спешился Фадль. Это был

высокий худощавый мужчина с густой, темной, местами

порыжевшей бородкой. Он едва перешагнул черту молодо¬

сти, но умел сдерживать бушующие в груди страсти;

обладая сильной, закаленной в нескончаемых интригах,

взлетах и падениях волей, он научился подавлять спои

подлинные чувства. Он уничтожал вставшего ему попе¬

рек дороги и при этом испытывал захватывающую ра¬

дость, хотя внешне оставался спокойным. Глаза его бле¬

стели, как обычно; губы не трогала саркастическая

улыбка.

—      О, аллах! Я же могу упустить верный барыш! —

спохватился Абуль Атахия и отскочил от окошка.— Пре¬

столонаследник жаждет новых рабынь! Фадль торопится.

Это для меня ясно. Ишь, явился в какую рань! Надо опе¬

редить его и первому увидеть Фанхаса.

На галерее метались встревоженные полуодетые слуги.

Легкой рысцой бежал заспанный Хайян, спеша отворить

ворота новым посетителям. Поэт прошмыгнул мимо —

негр был так озадачен прибытием кавалькады, что даже

не заметил его, — и свернул в коридор, откуда было близ¬

ко до хозяйских покоев. Дверь оказалась запертой. Он по¬

стучал и крикнул:

—      Надеюсь, ты проснулся, господин Фанхас? Это я,

Абуль Атахия! Можно к тебе?

Послышались поспешные шаги, и дверь распахнулась.