Сестра Харуна ар-Рашида

боты. На обоих берегах Тигра были возведены великолеп¬

ные дворцы: Зубейды — на западном, Джаафара ибн Яхьи

аль-Бармеки и Мухаммеда аль-Амина — на восточном.

В аль-Кархе поселились чужеземцы, занимавшиеся опто¬

вой тоговлей, преимущественно персы. Жителями вытя¬

нувшейся на север аль-Харбийи в большинстве своем

стали приезжие арабы. Тогда-то город и был переимено¬

ван в Багдад, или, как его прозвали в народе, город Мира.

В благословенную эпоху Харуна ар-Рашида столица

халифата делилась Тигром на восточную и западную

части, между которыми были перекинуты три моста. Сред¬

ний из них, самый крупный, называвшийся Багдад¬

ским, соединял город-крепость с разросшейся на восток

ар-Русафой. Границы предместий и кварталов определя¬

лись каналами, которые подводили воду из Тигра и Евфра¬

та, а также протоками и рукавами обеих рек. Наиболее

крупными были канал аль-Фадля и канал Джаафара.

Добротные дома горожан утопали в садах и парках. Сво¬

бодное коренное население жило в достатке. Предвкушая

надежные заработки, прибыль и подарки, в город Мира

стекались арабы, хазары, курды, армяне, каймаки, ми-

дийцы, византийцы, грузины, жители Индии, Китая,

Эфиопии и других стран азиатского и черного континен¬

тов, люди различных вероисповеданий, сект и религиозных

общин, ремесленники, водоносы, купцы, кожевники, ба¬

рышники, воры, работорговцы, золотых дел мастера, поэты,

музыканты, ученые, певцы, рассказчики хадисов. Были

среди них свободные люди, вольноотпущенники, рабы

мужского и женского пола. Жизнь в столице халифата

бурлила; здесь продавали, покупали, обманывали, строили

козни, затевали интриги, льстили власть и деньги имущим,

а те, не жалея легко достававшихся богатств, разбрасы¬

вали дары, оцениваемые в сотни, а то и во многие тысячи

дирхемов. И не было в том ничего удивительного: потоки

золота и серебра не переставали течь в государственную

казну и карманы знатных багдадцев. Простому люду до¬

ставалась лишь крохотная часть богатейшего улова воен¬

ных трофеев и налогов, но и этого было достаточно для

удовлетворения насущных потребностей населения.

Глава III

АБУЛЬ АТАХИЯ

Абуль Атахия родился в маленьком селении на севере

страны и юные годы прожил в крайней бедности. С дет¬

ства пришлось ему зарабатывать себе на пропитание. Он

промышлял гончарным ремеслом, укладывал готовые кув¬

шины в плетеную корзину и на собственных плечах отно¬

сил их на рынок в Куфу. Но душа мальчика тянулась

к поэзии. Даже перемешивая глину, он подбирал рифмы

и складывал строки. Сколько детских, еще несовершен¬

ных касыд прослушали бесчувственные кувшины!

Однажды Абуль Атахия продал гончарный станок,

сбыл последнюю партию залежавшегося товара и отпра¬

вился в Багдад искать счастья.

В те далёкие годы поэты были в большом фаворе.

Неиссякаемая кормушка эмира правоверных была для них

широко раскрыта. Перед халифским дворцом нередко про¬

водились поэтические турниры, на которых любой участ¬

ник мог воспеть красавицу, прославить в стихах прави¬

теля, поведать о своих чувствах и переживаниях.

Когда очередное состязание близилось к концу, пред

светлыми очами эмира правоверных аль-Махди, ставшего

халифом после аль-Мансура, предстал никому не извест¬

ный сельский подросток. Сначала тихо, потом громче и

громче зазвучали стихи удивительной красоты и силы.

Аль-Махди был так очарован поэтическим дарованием

юного стихотворца, который превзошел маститых поэтов,

что приблизил его к себе. Гончара осыпали милостями и

подарками, стали приглашать на халифские меджлисы,

выезды, развлечения, охоту.

При преемнике аль-Махди халифе аль-Хади Абуль

Атахия возвысился еще более и настолько привязался к

новому правителю, что, когда тот неожиданно умер, дал

зарок больше никогда не писать стихов.

Эмиром правоверных стал Харун ар-Рашид. Во время

празднества, сопровождавшего церемонию его восшествия

на престол, халиф потребовал к себе прославленного поэта

и по этому торжественному случаю повелел сложить хва¬

лебную касыду.

Абуль Атахия не сочинил ни строчки. Разгневанный

эмир правоверных приказал бросить его в темницу. Поэт

был заключен в камеру размером пять на пять шибров,

где нельзя было ни сидеть, вытянув ноги, ни лежать. За¬

мурованный в каменной нише, он отказался от данного

зарока и сочинил знаменитую касыду, в которой жаловал¬

ся на свою несчастную долю. Касыда попала к придворно¬

му певцу Ибрагиму аль-Мосули, и тот, выбрав момент,

рискнул исполнить ее в присутствии халифа. Прослушав

звучные строфы и получив истинное наслаждение, Харун

ар-Рашид простил опального стихотворца и наградил его

пятьюдесятью тысячами дирхемов. С тех пор эмир право¬

верных расставался с Абуль Атахией только во время па¬

ломничества в Мекку. Поэту было установлено большое

годичное жалованье, которое сполна выплачивалось звон¬

кой монетой. Богатство его росло не по дням, а по ча¬

сам. Умело пользуясь высоким положением, бывший гон¬

чар со всех сторон принимал подарки и подношения.

Несмотря на поэтическую натуру, он был скупым й

жадным человеком, безграничным стяжателем и перво¬

классным мошенником, за дирхемы способным на риско¬

ванную проделку, а за динары — на любую авантюру.