Сети города. Люди. Технологии. Власти

«Тротуарный балет» в «Северной долине» достоин внимания, поскольку отражает процессы от периодического пересечения до полного слияния пространственных и человеческих процессов с цифровыми технологиями[502]. Исследования показывают, как онлайн- и офлайн-практики горожан переплетаются, формируя гибридные формы вовлечения в жизнь соседства[503] и новые формы территориальных сообществ[504]. Смартфоны становятся интерфейсами гибридного городского пространства, формирующими коммуникации и отношения людей[505]. Город предстает пространством, в котором горожане одновременно являются действующими лицами и занимают позицию наблюдателя, обладающего тотальным взглядом благодаря цифровым технологиям[506]. В перспективе подобных изменений городской жизни в эпоху цифровых медиа «тротуарная жизнь» – основанная на физическом соприсутствии, перспективе «снизу» и сиюминутном взаимодействии лицом к лицу – также трансформируется. Мы попробуем продвинуться дальше простой аналогии онлайн-активности горожан в социальных сетях и картины, созданной в книге Джекобс. Наша задача – вдохновившись метафорой «тротуарного балета», – детально рассмотреть, как социальные процессы, связанные с переживанием разнообразия городской жизни, спонтанностью и импровизацией, социальным контролем и упорядочиванием публичной жизни района, происходят в новом жилом комплексе в Петербурге. Опираясь на серию из 21 интервью с жителями «Северной долины», собранных с 2017 до 2019 года, цифровую этнографию[507] соседских онлайн-групп, созданных местными жителями на платформе «ВКонтакте», а также на 10 часов наблюдений за офлайн-пространствами района, мы покажем, как в этом жилом комплексе возникает «гибридный тротуар» и какие возможности и ограничения он задает в сравнении с идеально-типическим тротуаром, описанным Джекобс.

Гибридный «тротуарный балет»

Читая, как Джейн Джекобс описывает «тротуарный балет» в нью-йоркском районе Гринвич-Виллидж, невольно испытываешь легкую тоску и зависть. Российский читатель обращается к своему опыту и едва ли обнаруживает в памяти что-либо подобное[508]. Людские потоки красочно пульсируют в замысловатых ритмах, знакомые и незнакомцы на тротуарах образуют хитросплетение слабых социальных связей и нитей взаимопомощи и поддержки, внимательные глаза жителей устремлены на улицу и осуществляют контроль за безопасностью в районе. Эта идиллическая картина до сих пор не дает покоя городским экспертам и проектировщикам наших дней. У специалистов, читающих книгу Джекобс, может возникнуть соблазн смешать причину и следствие, приняв городскую архитектурную форму, описанную в самом привлекательном свете, за причину возникновения «позитивного» городского опыта. Иными словами, вера в то, что если строить по аналогии с Гринвич-Виллидж, в районе появится такой же насыщенный «тротуарный балет».

Рассуждая в такой логике, критики новых российских районов настаивают, что построенная не по канонам нового урбанизма и чрезвычайно далекая от нарисованной Джекобс картинки «Северная долина» не способна производить «качественную» уличную жизнь, так как «безличные улицы больших городов порождают людей-анонимов»[509]. Это практически монофункциональный жилой район с немногочисленными социальными объектами. Высотные безликие дома жилого комплекса похожи друг на друга и монотонны. В каждом таком «человейнике» проживают примерно от 3 до 7 тыс. человек, по большей части ежедневно покидающих свой район для поездок на работу. В коммерческих помещениях на первых этажах трудятся работающие посменно наемные сотрудники, а не приветливые, знакомые всем жителям хозяева передаваемых по наследству лавочек и заведений. Да и сами бизнесы в ЖК порой сменяют друг друга так быстро, что сложно уследить за всеми трансформациями, а не то что знать владельцев по именам. В ежедневную рутину жителей такого района не входит приветствие соседей на улице или перемигивание с кондитером и продавцом овощей.

Но давайте вспомним, что у горожан нашего времени, в отличие от современников Джекобс, в арсенале есть не только физическое пространство сцены реальных тротуаров и улиц (какими бы «хорошими» или «плохими» ни были эти архитектурные формы с точки зрения нового урбанизма), но и цифровые медиа. В сети «ВКонтакте»[510] существует более чем 100 групп и публичных страниц различного масштаба, посвященных жизни в «Северной долине» и сформированных по интересам (о детях, домашних питомцах, благотворительности, обмене вещами и др.) и по принципу территориальной близости/удаленности[511]. На страницах этих групп разворачивается богатая и разнообразная социальная жизнь. Взгляните на нашу этнографическую зарисовку.