Сети Вероники

– Не совсем, но вроде, – ответил он.

– Ты был, где она жила?

– В Девоншире не был. В Лондоне только.

– Ого! Понравилось там?

– Да.

– Больше, чем в Африке?

– Наверное, больше. Хотя трудно сравнивать.

– А зачем ты тогда в Африку ездишь?

– Сережа, может, прекратишь задавать глупые вопросы? – поинтересовалась Алеся.

Вопрос был не глупый, но ответ на него занял бы слишком много времени. Да Женя и не уверен был, что может ответить. Даже себе самому.

– Попробуй. – Она протянула к нему ладонь. – Брусника. Можно набрать. Но у меня уже сил нет.

– Не надо набирать, – сказал Женя. – Этой хватит.

Пока он собирал твердые ягоды губами с ее ладони, Алеся незаметно погладила его пальцем по щеке. Он понял, что она не хочет, чтобы он жалел, что сказал об отсутствии в ней загадки.

Хотя идти по болоту было труднее, чем по бору, но деревня в самом деле оказалась близко. Холм со стоящим на нем застенковым домом появился неожиданно. Сережка сразу припустил вперед.

– Я не хотел тебя обидеть, – сказал Женя.

– Чем?

Алеся улыбнулась.

– Про загадку ляпнул не подумав.

– Ты не обидел, – сказала она. – Ты устал.

– С чего ты взяла?

– Чувствуется. Не в постели, не волнуйся. Вообще не физически. В общем, отдыхай, да и всё. Неделю-то отдыха заслужил за свою Африку, а?

– Не знаю. – Алеся так сказала об этом, что он не удержал улыбку, и она, дурацкая, растянулась на все лицо. – Я про усталость как-то не думал.

– Я тоже. А теперь в тебе ее заметила. Пойдем.

И они пошли к холму, сверкающему под вышедшим из облаков солнцем.

Глава 12

– Мам, – сказал Сережка, – ты правда думаешь, что я малой еще?

– С чего ты взял?

Алеся постаралась произнести это самым невозмутимым тоном. Но, произнося, понимала, что вряд ли его обманет.

– А чего вы с Женей делаете вид, что просто так дружите? Я ж слышу, как ты под утро по лестнице спускаешься. Ну и спала бы у него. А то из-за меня…

– Не из-за тебя, сынок, – сказала она.

– А из-за кого?

Это Алеся не очень-то могла объяснить и себе самой. Но объяснить Сережке было необходимо. Она расправила на веревке покрывало, которое вывесила на солнце для просушки, и сказала:

– У Жени возникли сложные жизненные обстоятельства. Про какие-то я знаю, про какие-то нет. Я его пригласила в Багничи, чтобы он избежал опасности. И некрасиво этим пользоваться.

– Почему?

– Ну как будто говорю: раз на неделю приехал, так теперь на всю жизнь мне обязан.

– А он не обязан?

Вот и объясняй ему! Что ни ответь, выйдет нехорошо для мужской его будущей жизни.

– Сереж, всегда лучше думать, что делать самому, а не других поучать, – сказала Алеся. – И времени на поучения жаль, и смысла в них нет.

– Короче, спи у него, – по-деревенски грубоватым тоном сказал он. – Я уже давно всё про эти дела знаю.

– Интересно, откуда? – спросила Алеся.

Но ответа не последовало – сын поднырнул под развешанные на веревке одеяла, и стук калитки сообщил о том, что он убежал со двора.

Времени было жаль не то что на поучения – просто жаль было, что оно уходит.

Их багничская жизнь оказалась так гармонична, что не верилось, что на нее осталось два дня. И уж точно глупо было бы посвятить эти дни выяснению отношений на будущее, даже на ближайшее, а тем более на отдаленное, которое было для них обоих таким же взаимно неизвестным, как прошлое.

Алеся ловила себя на том, что для нее каждый раз оказываются неожиданными Женины мнения, знания, умения. Все это возникало из неизвестности его жизни, почти ее не объясняя, а, как она догадывалась, только обозначая внешнюю ее канву. Она уже знала, что ему тридцать семь лет, он москвич в каком-то дальнем поколении, закончил Первый мед, ординатуру, работал в больнице, потом с «Врачами без границ» в Африке. Знала, что у него есть сестра-двойняшка. Что его родители, как только вышли на пенсию, продали квартиру в Москве, купили дом на Алтае и живут там теперь безвыездно, потому что отец разводит лошадей, он давно об этом мечтал, но работа была такая, что об этом и мечтать не приходилось. Знала даже, что он не женат – Женя сказал ей об этом, хоть она не спрашивала.

Но все это было – факты биографии. Их нанизывание ничего не объясняло в нем, и это вызывало у Алеси растерянность. Вернее, вызывало бы… Но ей было с ним так хорошо, что это не требовало размышлений о всяческих неясностях, к числу которых относилось и будущее.

Впрочем, будущее как раз было вполне ясным. Пришло уведомление, что Женин паспорт готов. Обратные билеты в Москву были куплены заранее, потому что даты окончания отпусков им обоим были известны. Какое-то время у него займет проставление в новый паспорт новых виз. Это сделается быстро, а пока он будет этого ожидать, Алеся выйдет на работу. Ее послеотпускной график известен тоже, сплошные дежурства ночами и в выходные.