Севастополь. История страны в лицах

Навскидку пробежавшись по опубликованным мемуарам 1950–1980-х годов, могу утверждать, что они сильно отличаются друг от друга по качеству и достоверности излагаемого материала.

Если одни воспоминания (Б. Борисов, А. Евсеев, С. Н. Максимов, К. И. Воронин, сборник воспоминаний «Огненные дни войны», работа советских историков под руководством Г. И. Ванеева «Героическая оборона Севастополя») патетически повествуют о «войсках, героически прикрывавших эвакуацию», а потом «прорвавшихся к партизанам и ушедшим в горы», то в других мемуарах (И. Хомич, который попал тогда в плен) вполне откровенно с болью пишется о том, что на Маячном полуострове были оставлены люди, а часть комсостава сопротивлялась эвакуации (Е. И. Жидилов, который был в числе эвакуированных).

Воспоминания же 2000–2010-х годов, хранящиеся в Музее 35-й Береговой батареи, как самый поздний комплекс мемуаров, скорее всего, с одной стороны, отличаются погрешностями памяти их авторов, а с другой – в наибольшей степени отражают «правду» тех людей, кто был среди 80-ти тысяч, оказавшихся предоставленными самим себе на последнем рубеже обороны города.

Так или иначе все комплексы источников по последним дням обороны Севастополя нуждаются в подробном источниковедческом описании, а также системном сравнительно-сопоставительном анализе, причем как внутри каждого комплекса, так и между собой. И количественно, и качественно, и хронологически, и поименно, и фактологически.

Работы здесь – непочатый край, и благодаря существованию Музея 35-й ББ можно надеяться, что эта тема сможет получить то полноценное раскрытие, которого она достойна.

И это тоже будет данью памяти тем людям, которые вопреки фатальной воле истории оживают в Пантеоне Музея 35-й береговой батареи на протяжении нескольких минут, отведенных для пребывания там экскурсионным группам.

Источник: https://sevastopol.su/news/belye-pyatna-istorii-poslednih-dney-oborony-sevastopolya?fbclid=IwAR37T51vAOP7UkzM4val_iDB8oyUDcVhyPcbSTs7au8fb-0DJgf0P3-Evwc

Сентябрь. «Дело Максимова»

Часть 1. Обыск

В сентябре 1901 года, 120 лет назад, севастопольским городским головой стал Алексей Максимов – фигура, знаковая для истории Севастополя. О его деятельности как одного из самых популярных меценатов города известно многое, о его деятельности как городского головы известно меньше, но всё же общее представление составить можно, а вот история отстранения его от должности в 1908 году окутана не только тайнами, но и мифами.

В справке о Максимове на сайте Форпост говорится:

«В 1908 году за участие в октябрьских событиях 1905 года и по ряду других причин решением Министра внутренних дел и шефа жандармов (1906–1911) П. А. Столыпина отстранён от должности, рассматривался вопрос о его выселении из Севастополя и конфискации имущества. А. А. Максимов тяжело переживал и скончался утром 20.08.1908 года от инсульта»[53].

Автор справки – севастопольский писатель Аркадий Чикин, автор четырех небольших книг о Максимове, которые хотя и являются больше историческими романами, чем научными исследованиями, тем не менее опираются и на научные исторические источники (периодика начала ХХ века, архивы Москвы, Петербурга и Крыма).

Однако получившаяся у А. М. Чикина картина – полного бесправия «маленького человека» на фоне всесильного и репрессивного до маразматичности государства-Левиафана – упрощает дореволюционную историю России в целом, и в случае с Максимовым в частности, во многих местах искажая факты.

На самом деле Столыпин (который был не только министром внутренних дел, но и премьер-министром) не отстранял севастопольского городского голову от должности, более того, когда эта история дошла до него, то он, судя по всему, принял сторону Максимова.

Действительным же инициатором отстранения Максимова от должности в мае 1908 года был временный севастопольский генерал-губернатор, главный командир Черноморского флота и портов контр-адмирал Р. Н. Вирен – и Чикин пишет об этом в своей книге «Две жизни прожить не дано. Год 1908-й». При этом «октябрьские события 1905 года» как мотивировка для отстранения всплывали в документах не за подписью Вирена, а за подписью начальника севастопольского жандармского управления полковника В. Зейдлица, который – по распоряжению Вирена – в ночь с 3 на 4 мая 1908 года провел у Максимова обыск.