Северная война 1700-1721

Военный совет перед битвой состоялся и в стане русской армии. Хотя предложения генералов разнились в способах продолжения войны со шведами на своей территории, все высказались за сражение, потому что Полтава и ее гарнизон «находились в опасности быть взятыми упорством шведского короля».

Последнее слово на «консилии», естественно, оставалось за царем-самодержцем. Петр I, ранее склонявшийся к тактике «выжженной земли», под Полтавой был преисполнен самых решительных намерений. Он сказал на военном совете, как это описано полководцем Морицем Саксонским в его сочинении «Мои мечтанья», увидевшего свет в 1732 году, следующее: «Так как мы решили сражаться со шведским королем, то надо договориться о способе, избрав наилучший. Шведы стремительны, хорошо дисциплинированы, хорошо обучены и подвижны. В наших войсках нет недостатка в твердости, но они не имеют этих преимуществ: надо попытаться обезвредить эти преимущества шведов.

Они часто брали наши ретраншементы и в открытом поле наши войска были всегда биты (оставим это утверждение на совести фельдмаршала Морица Саксонского. – А.Ш.) искусством и ловкостью, с которым они маневрируют: надо, следовательно, расстроить этот маневр и сделать его бесполезным.

Я того мнения, что для этого надо приблизиться к шведскому королю, возвести вдоль всего фронта нашей пехоты несколько редутов с глубокими рвами, занять их пехотой, укрепить их и обнести палисадом; это требует только несколько часов работы (?) и мы будем ждать противника позади этих редутов. Ему нужно будет разделиться, чтобы их атаковать. Он потеряет здесь много людей и ко времени атаки будет ослаблен и в беспорядке.

Нет сомнения, что, увидев нас близко от себя, он снимет осаду и нас атакует. Надо двинуться с таким расчетом, чтобы быть в виду его к концу дня, дабы он отложил атаку на следующий день, а за ночь мы и возведем эти редуты».

Петр I, обсудив ситуацию с генералитетом на военном совете, решил перенести походный лагерь ближе к осажденной Полтаве, на более удобное для битвы двух армий место. Таковым оказалось широкое поле близ деревни Яковцы, всего в пяти километрах от шведского лагеря.

19 июня в один час ночи вся русская армия снялась со своего лагеря у деревни Крутой Берег и двинулась вверх по Ворскле к деревне Черняхово. 20-го она перешла через Ворсклу по заранее построенным мостам и бродом у деревни Семеновка.

Новый лагерь был разбит на более короткой (2,5 километра), но широкой (около 5 километров) равнине, представлявшей из себя прямоугольник. Он был ограничен с трех сторон земляными укреплениями реданного типа. Тыл прикрывал крутой обрыв к долине Ворсклы. Правый фланг позиции прикрывался глубокой лощиной, левый – лесной опушкой. То есть обход выбранной Петром I новой позиции беспрепятственно исключался.

На юго-западе от русского лагеря виделся проход между сблизившимися здесь с двух сторон лесами. Проход, шириной до двух километров, вел на другую равнину, простиравшуюся до самой Полтавы. Там и находился неприятельский осадный лагерь во всем его многолюдстве.

Петра I не случайно называли большим знатоком фортификации. Он ясно понимал, что в случае атаки неприятельской армии любое полевое укрепление обязательно на какое-то время расстроит ряды шведов. Проведя рекогносцировку поля битвы, он приказал построить перед полевым лагерем линию из шести земляных редутов, на расстоянии ружейного выстрела один от другого.

К вечеру редуты были закончены. Они перекрывали проход между лесами. Каждое из этих укреплений было рассчитано на гарнизон силою до роты пехоты с (возможно) несколькими полковыми пушками.

26 июня царь обозрел неприятельские позиции. Тогда у него и возникла мысль в предстоящей битве сделать еще больший упор на полевую фортификацию. Петра I осенила гениальная полководческая мысль: построить перпендикулярно, под прямым углом к первой линии редутов вторую, состоявшую из четырех таких же земляных укреплений. Но полностью выстроить успели только два из этих редутов. Недостроенными оказались редуты № 9 и № 10. Сами шведы писали, что эти два русских укрепления были «маленькими».

Устройство редутов (или других фортификационных сооружений) на поле битвы всегда считалось одной из вершин военно-инженерного искусства. В одной из лекций, которые читались в Императорской Николаевской военной академии в начале ХХ века, о роли системы редутов в Полтавской битве говорилось следующее: «Вся система редутов, построенная Петром на наиболее удобном подступе для обеих сторон в зависимости от того, кто будет атаковать, имела громадное значение: в случае наступления Петра редуты, не мешая пройти по подступу, могли служить точкой опоры, а в случае неудачи – сильной тыловой позицией. В случае наступления шведов они давали возможность Петру вести не пассивно-оборонительный бой, а активно-оборонительный (выжидательный).