Северное сияние

Однажды утром воздух наполнил незнакомый запах, и корабль начал двигаться странно, переваливаясь с борта на борт вместо привычного ныряния вверх и вниз по волнам. Лира взлетела на палубу через минуту после пробуждения и жадно впилась глазами в землю: после бесконечных волн вид берега был непривычен, и хотя на море Лира провела всегда несколько дней, чувствовала она себя так, словно возвращалась на сушу после нескольких месяцев плаванья. Прямо перед кораблем возвышалась гора, белая от снега наверху и поросшая зеленью по бокам. У основания горы раскинулись маленький город и бухта: деревянные домики с высокими крышами, шпиль часовни, подъемные краны в гавани и облака чаек, кричащих и летающих кругами. Пахло рыбой, но сквозь этот запах пробивались ароматы суши: смола и земля, какие-то животные и мускус, и еще что-то холодное, простое и дикое: должно быть, снег. Это был запах Севера.

Тюлени резвились вокруг корабля, показывая свои дурацкие морды, прежде чем снова уйти под воду без малейшего всплеска. Ветер, срывавший пену с вершин белых гребней волн, был чудовищно холодным и пробирался в каждую щелочку в куртке Лиры, сшитой из волчьей шкуры. Скоро руки девочки заболели и онемели. Хотя Пантелеймон, приняв облик горностая, согревал Лире шею, стоять на ветру без дела было слишком холодно, даже ради первой встречи с тюленями, и Лира сбежала вниз, чтобы съесть на завтрак овсяную кашу и изучить берег сквозь иллюминаторы салона.

Внури гавани вода была спокойной, и пока корабль двигался мимо массивного мола, Лира поняла, что ей не хватает привычкой качки. Вместе с Пантелеймоном, она жадно следила, как корабль неторопливо приближался к пристани. В течение следующего часа рычание двигателя превратилось в тихое ворчание, голоса выкрикивали приказы или вопросы, веревки были сброшены, сходни спущены, луки открыты.

— Ну, Лира, — позвал Фардер Корам, — ты все упаковала?

Вещи Лиры были упакованы с момента пробуждения и осознания близости земли. Девочке оставалось только забежать в каюту, схватить сумку, и она была готова.

Первым делом, ожидавшим Лиру и Фардера Корама на берегу, был визит к консулу ведьм. Найти его дом не составило труда: маленький городок жался к гавани, а единственными зданиями, выделявшимися по размеру были часовня и дом губернатора. Консул жил в деревянном доме, выкрашенном зеленой краской, с видом на море, и когда гости позвонили, звук растревожил тишину улицы.

Слуга проводил их в маленькую гостиную и принес кофе. Вскоре сам консул вышел поприветствовать Лиру и Фардера Корама. Он оказался полным мужчиной с багровым лицом в строгом черном костюме, по имени Мартин Ланселиус. Его деймон был змеей, того же насыщенного и сияющего зеленого цвета, что и глаза консула — единственное, что выдавало его родство с ведьмами, хотя, честно говоря, Лира не знала, чем ведьма должна выделяться из толпы.

— Чем могу помочь вам, Фардер Корам? — спросил консул.

— У меня есть к вам две просьбы, доктор Ланселиус. Во-первых, мне необходимо встретиться с ведьмой, с которой я познакомился много несколько лет назад в болотистой стране Восточной Энглии. Ее зовут Серафина Пеккала.

Доктор Ланселиус сделал пометку серебряным карандашом и уточнил:

— Как давно вы встретили ее?

— Около сорока лет назад. Но, я думаю, она меня вспомнит.

— А вторая ваша просьба?

— Я представляю здесь семьи бродяжников, лишившихся детей. У нас есть причина предполагать, что некая организация ворует малышей, наших и других, и привозит их на Север по неизвестной причине. Я хотел спросить, слышали ли вы или ваши люди о чем-то подобном.

Доктор Ланселиус вежливо сделал глоток кофе.

— Да, существует вероятность того, что предупреждение о подобной деятельности могло добраться и до нас, — сказал он. — Но вы должны понимать, что наш народ и Северяне поддерживают самые сердечные отношения. Мне было бы трудно доказать необходимость побеспокоить их.

Фардер Корам кивнул, словно хорошо понял все сказанное.

— Я спросил на всякий случай, — объяснил он. — И я понимаю, что не стоит выяснять у вас, могу ли я получить нужную мне информацию иным способом. Именно поэтому сначала я и задал вопрос о знакомой мне ведьме.

Теперь доктор Ланселиус кивнул, словно понял, что имел в виду Фардер Корам. Лира следила за игрой, проходившей у нее на глазах, с недоумением и уважением. За понятными и вежливыми словами беседы скрывался тайный смысл, и Лира видела, что консул медленно подходил к какому-то решению.

— Ну что же, — продолжил он, — это правда. Поверьте, ваше имя нам небезызвестно, Фардер Корам. Серафина Пекката — королева клана ведьм обитающего вокруг Озера Энара. А что касается второго вопроса, вам должно быть понятно, что вы не слышали от меня ничего на интересующую вас тему.

— Разумеется.