Северо-западный проход (СИ)

Теперь серо-голубые глаза смотрели цепко, сосредоточенно изучая лицо Джона, как будто Шерлок знал каждую мысль, мелькавшую в его искалеченном разуме. От нахлынувшей паники вновь перехватило дыхание, но в этот раз Джону удалось ей не поддаться. Он мог бы что-нибудь сказать — Пойдем в дом, например, или что-нибудь насчет холода – но понятия не имел, что именно. Протиснувшись мимо Шерлока, Джон бодрым шагом направился к входной двери, принуждая себя задумываться не дальше, чем на несколько часов вперед: растопить камины, приготовить ужин, почистить оружие. Всему остальному придется подождать.

~~~

На ужин были сосиски производства Коулов, семейства мясников и таксидермистов из Фэйрлейка. Прошлой зимой Джону посчастливилось не слишком далеко от города подстрелить медведя. Он сумел погрузить его на квадроцикл и отвезти в Фэйрлейк прежде, чем мясо испортилось. Коулы разделали его, а шкуру и половину туши обменяли на такое количество сосисок, бифштексов, стейков и мяса для жаркого, что Джон забил ими морозильник до отказа. Сосиски он подал с фасолью – замоченной еще вчера - и поджаренным на оставшемся после утреннего бекона жире кукурузным хлебом.

Вымыв посуду, Джон принялся вытирать сковороду, одновременно прислушиваясь к тому, как Шерлок наконец-то отодвинул свой стул от стола. Обычно он уходил в гостиную проверить почту, едва его тарелка пустела. Джон успел уже привыкнуть относить сидящему за письменным столом Шерлоку кофе и только после этого идти прибираться после ужина. Впрочем, в этот раз Шерлок остался пить кофе на кухне, и в итоге воображение Джона совсем разгулялось, наполняя царившее между ними молчание скрытым ожиданием и нетерпеливым любопытством, отчего оно из уютного превратилось в неловкое.

Поставив вытертую сковороду на кухонный стол, Джон, продолжая краем глаза следить за Шерлоком, скрылся в кладовой. Вместо того, чтобы направиться в гостиную, тот подошел к кладовке и предложил:

- Десерт?

У Джона перехватило дыхание. Он никогда не слышал, чтобы слово «десерт» произносили до такой степени двусмысленно – либо, возможно, во всем было виновато его воображение. Джон не просто сто лет не флиртовал; он едва ли с уверенностью мог сказать, когда вообще последний раз этим занимался.

- Кофе, - с трудом удалось ему выдавить из себя.

- Я не хочу больше кофе, Джон.

Шерлок открыл дверь и приблизился к Джону, пытавшемуся вспомнить, в каком из пластиковых контейнеров у него хранится необжаренный кофе. После прогулки Шерлок принял душ и переоделся. От него пахло мылом, а волосы, высохнув, из-за холодного влажного воздуха превратились в беспорядочный ворох завитков, часть из которых свешивалась на правый глаз. Все то время, пока они ужинали, Джон стискивал кулаки от нестерпимого желания отвести эти кудри в сторону.

- Если я сейчас не пожарю кофе, через три дня он у нас закончится. Может быть, через два, учитывая, сколько ты его выпиваешь, - возразил он, решительно не глядя на Шерлока. В конце концов, он вытащил один из контейнеров, открыл и уставился на насыпанный в него рис. Крышка закрылась с громким щелчком.

- Это может подождать.

Поняв, что назревает тот самый разговор, Джон глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и выпрямился. Обернувшись, он обнаружил, что Шерлок находится гораздо ближе, чем он ожидал. Расстояние между ними было не больше пары дюймов.

- Послушай, я…

- Это обязательно? – резко перебил Шерлок. Подняв руки, он пробежался длинными пальцами по лицу Джона, провел по подбородку, невесомым, успокаивающим движением коснулся волос. – Предпочитаю не тратить время на ненужные разговоры. Как и ты.

Шерлок был прав, и в другой раз Джон, возможно, согласился бы с ним. Он хотел хоть как-нибудь ответить, но знал, что, если заговорит, то начнет мямлить, как полный идиот.

В общем, Шерлок решил, что молчание Джона означает согласие. Должно быть, так оно и было, потому что когда он наклонился, касаясь его губ в поцелуе, Джон не нашел в себе сил возразить. Подавшись навстречу, он скользнул руками вверх, сжал талию Шерлока, почти неощутимо удерживая его, но и не давая отстраниться. Поцелуй был сладким, с привкусом кофе и полным самонадеянного вызова, точно это делалось специально, чтобы дать Джону сил нарушить им же самим установленные запреты.

Семь лет самоотречения потребовали слишком большого напряжения. Последние сомнения Джона развеялись, как дым, и он рывком притянул Шерлока ближе, перехватывая инициативу, наслаждаясь ощущением тела, прижатого к его телу, крепкого, теплого и такого реального. Зарывшиеся в волосы Джона пальцы Шерлока согнулись, он приоткрыл губы сильнее, позволяя Джону исследовать его рот, покусывать губы.