Сфумато

Он понял, что зашел в высказываниях слишком далеко, и смог постепенно выровнять свою короткую несдержанную речь, сгладить острые углы и смягчить очевидное. Раймундо Бентозо бросил на собеседника быстрый как молния, но тотчас ставший обычным взгляд.

– Я осведомлен о вашем поступке на ярмарке Ларга Ноче, сын мой, – проговорил он, неподвижный и величественный в своем белом с серебром облачении, будто мраморная статуя из Капеллы. – По моему разумению, поступок вполне достойный, хотя идет вразрез со всем, что я слышал о вас ранее.

Марко стиснул зубы, удерживая неподвижное и невозмутимое выражение лица.

– Я рад, что поговорил с вами лично, сын мой.

– Я тоже, мессир. Позвольте удалиться?

С надлежащим поклоном Синомбре сделал шаг назад, но тут же замер, потому что Раймундо разрешения не дал. Его бас стал суровым, как будто вбивающим слова в качестве гвоздей в податливые деревянные доски.

– У меня две серьезнейшие жалобы на вас, мессир Лодовико Ди Йэло. Первая – от Консалво Де Лаго, утверждающего, что ваш поединок с его братом не был честным, ибо Томазо нанесли завершающий удар в спину. Вторая – от Орсино Ди Эстелар, который в ярости требует немедленного суда над тем, кто обесчестил его сестру, совершив насилие. Оба обвинения поступили сегодня утром, и они слишком серьезны, дабы не реагировать. Вы что-то хотите сказать?

Вот тебе и… А что тут скажешь?

Марко вздохнул.

– По поводу обращения младшего Де Лаго могу добавить, что в своей попытке докопаться до истины он совершил нападение на моего вассала, да еще в недопустимой форме, использовав в качестве орудия слежки и того же нападения сову, подчиненную магии, а затем пытаясь создать стихийный портал. Двойное нарушение Устава и… – тут у Синомбре вырвались не самые приличные слова, заставившие подпрыгнуть домиком командорские брови. – И пусть кое-кто… э-э-э… утрется! По поводу же второго обвинения…

Он сдержал вздох, понимая, что смертельно оскорбленная Лусия теперь решила мстить, причем в крайнем варианте, нарываясь на открытый скандал и не считаясь с семейной честью.

– Вот тут мне сказать нечего. Если последует вызов от Орсино, я его приму.

– Довольно поединков! – резко бросил Бентозо. – Жизнь рыцарей принадлежит Храмам. Идите, сын мой, и постарайтесь в эти два дня не давать мне и другим Командорам повода для огорчения вашим поведением. Мы будем разбираться в происходящем. Будьте готовы предстать перед комиссией Совета по первому требованию.

В последних словах Марко почудилось нечто больше, чем намек на претензии, предъявленные Консалво и Орсино. Некий непонятный акцент на слове «разбираться». Что хотел сказать мессир Бентозо? Марко молча поклонился и снова отступил на шаг, собираясь покинуть Капеллу, и теперь Командор отпустил его.

Марко поднял голову, в последний раз взглянул на вновь ожившие фрески в верхних уровнях росписи купола… и едва не вскрикнул от неожиданности. В лике одного из ангелов, чей золотистый образ промелькнул перед изумленным взглядом Синомбре, угадывались черты Анны Ди Йэло – такой, какой она могла быть в расцвете своей красоты в годы молодости.

Ночь действительно подруга всех воров. Мартина проникла на один из уровней башни мессира Армандо через отдельный вход в зимнем саду, где она пряталась длительное время. Оттуда она смогла попасть в ту часть покоев, что отводилась Анне Ди Йэло и ее верной компаньонке, оставшись незамеченной. На вооружении у отважной девушки был примерный план, набросанный рукой Донателло, – корявый план с кучей белых пятен, поскольку Васко не имел понятия о планировке помещений, он только мог указать на уровни этажей и ведущие к ним входы. И еще набор отмычек; парочка из них была обработана уникальными заклинаниями бытовой магии, за что бывшая наставница Мартины, Урсула, поплатилась свободой и окончила свои дни в тюрьме. Мартина была одета в мужское платье, сплошь темно-серое, а особая обувь из замши специальной выделки гасила звук шагов. Лицо прикрывала темная ткань. Девушка двигалась бесшумно, практически сливаясь со стенами или деталями интерьера.

Ее целью было отыскать любые следы пребывания Марко Синомбре в этой части Белого замка. Она обследовала все доступные помещения, прислушиваясь и приглядываясь, пользуясь безымянным запрещенным бытовым заклинанием, дающим невидимый свет. Он позволял видеть вокруг себя контуры предметов и не давал возможным зрителям рассмотреть саму движущуюся фигуру Мартины. Да ее никто и не видел.

Сама она тоже ничего не находила из того, что могло бы вызвать интерес и дать понять, что тут побывал Марко. Прошло три часа, надо было потихоньку возвращаться, скоро утро, замок оживет, закопошится прислуга… Разочарованная Мартина пыталась утешить себя тем, что отрицательный результат тоже результат. Нужно продолжать поиски точек соприкосновения Синомбре и семьи Ди Йэло в другом месте. Но где?

Внезапно ее чутких ушей коснулся какой-то шорох. Девушка замерла.

«Показалось? Или…»