Сгорая дотла

- Было тяжело помогать бабушке после того, как у нее случился инсульт. Процедуры проходят три раза в неделю, но выздоровление идет довольно медленно. Тяжело видеть, как она теряет надежду помочь себе или расстраивается, когда не может сделать то, что делала раньше. Она справится, она самый сильный человек из всех, которого я знаю, но мне тяжело видеть ее страдания. - Оберн замолчала, наблюдая за прохладными волнами, ласкающими пальцы ее ног. - Когда с ней это произошло, я поняла, что не смогу уехать на все лето. Мы долгое время были близки. Те первые дни, когда она была в больнице, заставили меня осознать, что она не всегда будет рядом. Чем бы я ни собиралась заниматься в Центральном Университете, я знала, что это не пойдет ни в какое сравнение с разговорами с бабушкой о книгах, реалити-шоу и мальчиках.

- Звучит так, будто ты разгадала смысл жизни.

- То есть?

- Самое главное - это отношения с людьми, которых мы любим. Только они остаются с нами до самого конца.

- Да, - согласилась она, глядя на озеро.

- Ты знаешь, что всегда можешь поговорить со мной абсолютно обо всем. - Я коснулся ее пальцев, обеспокоенно выводящих круги на песке.

- Спасибо, - искренне ответила она.

- Поделишься? - спросил я в шутку, чувствуя, что ей необходимо сменить тему.

- Конечно. - Она передала мне самокрутку, добавив, - Мистер Уэст, - и лукаво улыбнулась.

- Не начинай, - предостерег я ее.

- Что? Я образец морали и послушания и не понимаю, о чем Вы говорите, – ответила она, подарив мне самую сексуальную улыбку, которую я видел от женщины.

Я наклонился достаточно близко, чтобы мое дыхание касалось ее кожи, пока говорил.

- Поэтому ты ночью на пляже куришь траву со своим учителем? - Я договорил прежде, чем вдохнул субстанцию, к которой не прикасался со времен колледжа.

Выдохнув, я заметил, как ее дыхание участилось, а пальцы сильнее зарылись в песок.

- Он больше не мой учитель, - наконец ответила она.

Я сделал еще одну неспешную затяжку плотно завернутого цветка конопли и выдохнул, расслабляясь. Откинувшись на локти, я молча смотрел на луч маяка, прорезающийся сквозь ночную тьму. Марихуана просачивалась в мой организм клетка за клеткой, прежде чем запульсировать и забиться в моей крови, усиливая каждую мысль, каждый взгляд и каждое чувство.

- Это спорно, - наконец произнес я. И тут меня осенило, насколько сильно мы на самом деле связаны с ней. Невинная история, начавшаяся много лет назад, привела нас из прошлого в настоящее, и мы оба наслаждались этим моментом. Даже больше, чем следовало.

Она была как запретный плод для меня - мы играли с огнем и, вне всякого сомнения, однажды мы оба обожжемся, но я не мог заставить себя уйти. Я был прикован к этому месту, находясь на краю пропасти. Мое тело горело, и я был готов послать подальше все существующие моральные принципы ради первобытного желания брать, брать и брать, до тех пор, пока она не лишится последней капли того, что вызывает во мне эту дикую одержимость.

- Оберн?

- Да? - Она повернулась, передав мне уменьшившуюся самокрутку, и выжидающе на меня посмотрела.

- Ты должна уйти. - Это последнее, чего мне сейчас хотелось, но я должен был поступить правильно. Она заслуживала кого-то, кто мог бы дать ей все. Осознание того, что я никогда не смогу стать этим человеком, словно лезвие пронзало мое сердце.

Ее большие темные глаза смотрели на меня, отказываясь отпускать.

- Почему? - произнесла она без страха или сомнений. - Чтобы мы и дальше могли игнорировать те чувства, которые упорно не замечали много лет? Я устала притворяться, что между нами ничего нет. - Она отвела взгляд, смотря на воду. В ее взгляде застыла решительность. - Может, я сумасшедшая, может, ты видишь лишь учителя и незрелую влюбленную ученицу. Но что-то мне подсказывает, что это не так. - Если до этого я не чувствовал, как мое сердце разрывается на части, то стоило ей повернуться, положив мне руку на щеку, у меня не осталось ни единого шанса. Она сделала глубокий вдох и продолжила. – Эта связь между нами появилась с того момента, как наши пути впервые пересеклись. Я пыталась не думать об этом, пыталась отогнать эти мысли подальше, но больше я так не могу. Встреча с тобой заново заставила разгореться мои чувства, неважно, правильные они или нет. Когда ты поцеловал меня, последние три года словно стерлись из моей памяти. Как это может быть неправильно? - Убирая ее руку, я вздрогнул, лишившись ощущения тепла ее кожи. - Скажи мне. Это просто влюбленность или ты здесь из-за какого-то неуместного чувства преданности, обязательства или... Черт! Я не знаю, может все дело в мужском эго? Пожалуйста, скажи мне, Рид. - Кровь застывала в моих венах, сжигая меня изнутри. Все, что я думал и чувствовал, оказывается, она ощущала то же самое. Притяжение между нами было слишком сильным, чтобы его не замечать. Я уже готов был притянуть ее к себе, когда она посмотрела на меня и задала главный вопрос, угрожавший разрушить мою жизнь. - Это правда?