Сгорая дотла

- Вы точно не в себе, - она засмеялась, но все же опустила руку. - Подведите меня ближе. – Улыбнувшись, Оберн переплела наши пальцы, делая уверенные шаги по узкой песчаной тропе. Мягкие колоски касались наших ног, пока мы шли рука об руку, и все это время в моей голове крутился один единственный вопрос: что, черт возьми, я делаю?

Я наслаждаюсь моментом. Вот что. Последние несколько лет я жил в гнетущем тумане, и это был мой первый вздох за долгое время. Мой первый опрометчивый поступок со времен колледжа, и я определенно собирался его совершить.

- Если подойти ближе, эффект огня исчезнет. - Я остановил ее, и наши ноги с мягким шорохом погрузились в песок.

- Закрой глаза. - Ее веки почти мгновенно опустились. - Теперь, представь, что сейчас 1920 год и ты находишься на острове “Скай”, - прошептал я ей на ухо, успокаивая ее низким мелодичным тоном своего голоса. - Ты отдыхаешь здесь каждое лето, в одном и том же домике у моря, и смотришь на этот маяк каждый день.

- “На Маяк”? - выдохнула она. Я знал, что она поймет мою отсылку к классическому роману Вирджинии Вульф.

- Представь жгучее желание увидеть его вблизи, коснуться своей рукой. - Мой взгляд скользил по мягкой коже ее шеи. - Но тропинка слишком каменистая, а волны чересчур неистовые, чтобы ты могла подойти. Это невозможно. Тебе остается лишь смотреть. И желать... - Я слегка провел пальцем по нежной коже, молящей о прикосновении.

- Звучит ужасно, - выдохнула она, зрачки метались под ее закрытыми веками, а по коже бежали мурашки. Она была такой чувственной, такой красивой, и так чутко реагировала на меня, что мне безумно хотелось ее поцеловать. Я хотел попробовать на вкус ее нежную кожу, блестящую от испарины, и все первобытные желания, которые я долгое время подавлял внутри себя, в этот момент вырвались наружу. Моя призрачная сдержанность ускользала сквозь пальцы, словно вода.

Я выпустил ее руку из своей, и словно марионетки, связанные одной нитью, мы повернулись лицом друг к другу. Едва дыша, я робко пробежался пальцами по загорелой коже ее руки, остановившись на обнаженной ключице. Мои глаза всматривались в ее, ища разрешения и моля об одобрении. Запустив руки в ее густые волосы, большими пальцами я слегка коснулся линии ее подбородка.

Мышцы на ее шее напряглись, когда она сглотнула, а темные глаза были полны эмоций, которые я и не пытался понять. Медленно, мучительно медленно, я наклонился, ища ее губы своими. Последние несколько лет мы были так далеко друг от друга, что ее близость была для меня своего рода шоком - миллионы миль разделяющего нас пространства сейчас сократились до расстояния в несколько дюймов.

Коснувшись ее губ, я почувствовал, как каждая клеточка моего тела взрывается и оживает, словно от последствий взрыва атомной бомбы. Я прижался ближе, и когда ее ладони легли на мою грудь, понял, что она не собирается меня оттолкнуть.

Медленный чувственный поцелуй поглотил нас. Вскоре мой язык скользнул между ее губ и наконец - наконец - я узнал, какова она на вкус - засохшая карамель и нежная ваниль, с легким оттенком ментола от ее сигарет. Ее вкус был естественно-сладким, с ноткой мяты, и невероятно соблазнительным, как кокаин для наркомана. Когда я пересек все возможно-допустимые границы, то мягко отстранился, наслаждаясь ее вкусом у себя на языке. Мой взгляд ласкал изящные черты ее лица. Темные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы, а идеально полные губы выглядели так, словно вышли из под руки виртуозного скульптора.

Когда ее глаза открылись, встречая мой взгляд, я продолжил:

- Представь, ты хочешь чего-то так сильно, что тебя охватывает невыносимая тоска от того, что ты видишь это каждый день, но знаешь, что никогда не сможешь больше, чем просто смотреть.

Даже в приглушенном свете заката я видел, как румянец окрасил ее щеки, а в глазах загорелся огонь. Она хотела этого так же сильно, как и я.

- Мы все еще говорим о маяке? - наконец прошептала она.

- Мы говорим о твоем вдохновении, - ответил я, не в силах сдержать улыбки.

- Это определено было что-то, - съязвила она и повернулась к маяку. Взгляд Оберн скользил по потрепанному погодой ограждению вокруг старого здания, куда вела лишь маленькая песчаная дорожка. - Не могу поверить, что Вы только что поцеловали меня. - Ее пальцы коснулись нежных губ, словно заново переживая ощущение нашего поцелуя.

Легкая улыбка тронула уголки ее губ, когда я протянул руку в поисках ее руки.

- Жизнь коротка, - ответил я со всей своей искренностью. Она повернулась ко мне и, наконец, позволила широкой улыбке, которую усиленно пыталась сдержать, вырваться на свободу.

- Смысл в том, что... - Я переплел наши пальцы, продолжая говорить, - история не должна концентрироваться на месте. Она не о кульминации или развязке. Она о чувствах, которые объединяют всех нас.