Сговор остолопов

– Мне тут кое-кто дал кое-что почитать про комунястов, мальчик. Я теперь все про комунястов в брошуре прочитала. Не пытайся меня обдурачить же ж, Туся.

– Да, я видел эту брошюру сегодня в прихожей. Вы обронили ее там намеренно, чтобы я мог «извлечь пользу» из ее содержимого, либо швырнули случайно во время одной из своих регулярных винных оргий, будучи уверенной, что это просто особенно слоноподобный кусок конфетти. Воображаю, что вашим глазам было довольно трудно обрести фокус как раз около двух часов дня. Что ж, я прочитал этот памфлет. Он почти весь совершенно безграмотен. Бог знает, где вы берете подобный мусор. Вероятно, у той старухи, что торгует пралине на кладбище. Так вот, я не коммунист, а потому оставьте меня в покое.

– Игнациус, а ты не думаешь, что тебе получшеет, если ты съездишь немного отдохнешь в Благодарительной?

– Уж не психиатрическую лечебницу ли вы, случайно, имеете в виду? – зашелся от ярости Игнациус. – Вы что – считаете меня безумцем? Вы что – предполагаете, что какому-то глупому психиатру удастся хотя бы совершить попытку измерить глубины структур моей души?

– Ты мог бы там просто отдохнуть, Туся. Мог бы просто писать свои писули в маленьких тетрадках.

– Да они же сделают все, чтобы превратить меня в дебила, которому нравится телевидение, новые автомобили и замороженные полуфабрикаты. Неужели вы не понимаете? Психиатрия хуже коммунизма. Я отказываюсь от промывки мозгов. Я не стану роботом!

– Но Игнациус, они же ж многим помогают, у кого промблемы.

– Думаете, у меня проблема? – заревел Игнациус. – Подобные мне личности сталкиваются с единственной проблемой – им не нравятся новые автомобили и лак для волос. Именно поэтому таких личностей запирают. Они пугают прочих членов общества. Приюты в этой стране набиты несчастными душами, которые просто-напросто терпеть не могут ланолин, целлофан, пластик, телевидение и разукрупнение.

– Игнациус, это неправда. Помнишь старого мистера Бекнела, который дальше по нашему кварталу жил? Его заперли, потому что по улице голым бегал.

– Ну, разумеется, он бегал голым по улице. Его кожа не могла больше выносить одежды из дакрона и нейлона, закупорившей все поры его тела. Я всегда расценивал мистера Бекнела как одного из мучеников нашей эпохи. Несчастного принесли в жертву. А теперь сбегайте к парадной двери, посмотрите, не прибыло ли уже мое такси.

– Откуда у тебя деньги на такси, а?

– У меня несколько пенни завалялось под матрацем, – ответил Игнациус. Он шантажом вытянул из беспризорника еще десять долларов, заставив этого гавроша к тому же сторожить весь день тележку, пока сам смотрел в «Лёу» фильм о подростковых гонках на выбывание. Сорванец определенно был находкой, подарком Фортуны, пытавшейся таким образом извиниться за то, что крутила колесо не в ту сторону. – Идите подглядывать сквозь чужие ставни.

Дверь со скрипом открылась, и Игнациус выступил во всем своем пиратском убранстве.

– Игнациус!

– Я так и полагал, что вы отреагируете подобным образом. Потому я и хранил эту параферналию на складе корпорации «Райские Киоскеры».

– Анджело был прав, – возопила миссис Райлли. – Ты все это время по улице бродил ряженый, как на Марди-Гра.

– Тут кашне. Там абордажная сабля. Одна-другая искусная деталь, подобранная со вкусом, – и все. Общее впечатление довольно привлекательно.

– Ты в таком виде никуда не пойдешь, – заверещала миссис Райлли.

– Я вас умоляю. Только не надо мне устраивать еще одну истерику. Вы сместите все мысли, что формируются у меня в уме в связи с предстоящей лекцией.

– Вернись сейчас же к себе в комнату, мальчик. – Миссис Райлли принялась колотить Игнациуса по рукам. – Сейчас же вернись к себе. Я тут не шутки с тобой шучу. Какой стыд и срам же ж на мою голову.

– Господи боже мой! Мамаша, немедленно прекратите. Я буду не в состоянии произнести речь.

– И что это за речи ты пронзосить собрался, а? Куда это ты навострился, Игнациус? Скажи ж мне сейчас же! – Миссис Райлли несильно шлепнула Игнациуса по физиономии. – Ты никуда из дому не выйдешь, самашетший.

– О, мой бог, да вы совсем спятили! Отойдите от меня сей же момент! Надеюсь, вы заметили тот ятаган, что пришпилен к моей униформе.

Ладонь матери попала Игнациусу по носу; второй удар пришелся прямо в глаз. Переваливаясь с ноги на ногу, Игнациус сквозанул в прихожую, рванул настежь дверные ставни и выскочил во двор.

– Сейчас же вернись в дом, – орала ему вслед миссис Райлли. – Ты никуда не пойдешь, Игнациус.

– Готов спорить, вы не кинетесь за мною в погоню в этой своей изодранной сорочке! – с вызовом ответил Игнациус и дерзко высунул массивный розовый язык.

– Вернись сюда, Игнациус!

– Эй, а ну прекращайте, вы! – заорала из-за своих передних ставень мисс Энни. – Все нервы мне к черту измотали.

– Вы поглядите только на Игнациуса! – крикнула ей миссис Райлли. – Ну какой ужас, а?

Но Игнациус махал ручкой с кирпичного тротуара, а серьга его ловила отблески уличного фонаря.

– Игнациус, ну иди же ж сюда, будь хорошим мальчиком, – взмолилась миссис Райлли.