Сговор остолопов

– От моей дражайшей семьи, засевшей в овсах, – вздохнул Дориан. – Они шлют мне крупные чеки каждый месяц. Взамен я гарантирую, что буду держаться подальше от Небраски. Я покинул ее, как вы понимаете, под пологом несколько сгустившихся туч. Эти хлеба, эти бескрайние просторы равнин. Даже не могу вам передать, насколько все это меня угнетало. Если кто подобное и романтизировал, так разве Грант Вуд[79]. Я съездил на Восток поучиться в колледже, а потом приехал сюда. О, Новый Орлеан – это такая свобода.

– Ну, по крайней мере у нас есть штаб-квартира для нашего путча. Однако, увидев место воочию, я бы все же предпочел, чтоб вы арендовали зал «Американского Легиона» или что-либо еще, равно уместное. Этот дом больше похож на декорацию для извращенной деятельности вроде танцев с чаепитием или вечеринки в саду.

– А вы знаете, что национальный журнал по интерьерам и домоводству хочет опубликовать два цветных разворота об этом здании? – спросил Дориан.

– Обладай вы хоть каким-то здравым смыслом, вы осознали бы, что это – крайняя степень оскорбления, – фыркнул Игнациус.

– О, Девушка с Золотой Серьгой, вы просто сводите меня с ума. Смотрите, дверь вот здесь.

– Секундочку, – опасливо произнес Игнациус. – Что это за ужасный шум? Похоже, кого-то приносят в жертву.

Они остановились в пастельном свете подъездной дорожки и прислушались. Где-то во внутреннем дворике жалобно орал человеческий голос.

– Ой, мамочки, что они там творят? – нетерпеливо сказал Дориан. – Вот дурашки. Никогда себя вести не умеют.

– Я бы предложил провести расследование, – заговорщически прошептал Игнациус. – Одержимый военный офицер мог прокрасться на собрание инкогнито и теперь посредством пыток выведывает наши секреты из преданного члена партии. Солдафоны до мозга костей ни перед чем не остановятся. Там может оказаться даже иностранный агент.

– Ой, как весело! – взвизгнул Дориан.

Спотыкаясь и ковыляя, они с Игнациусом ввалились во дворик. Преданный член партии звал на помощь со стороны помещений для черной прислуги. Дверь туда была приотворена, но Игнациус все равно кинулся на нее всей тушей, расколотив несколько стеклянных панелей.

– О, мой бог! – возопил он, увидев то, что оказалось перед ним. – Они нанесли удар!

Перед ним, в кандалах и прикованный к стене, извивался маленький морячок. Это был Тимми.

– Вы видите, что вы сделали с моей дверью? – допытывался из-за спины Игнациуса Дориан.

– Среди нас враг, – неистово вещал тем временем Игнациус. – Кто проболтался? Скажите мне. Кто-то напал на наш след.

– Ой, выпустите меня отсюда, – выл морячок. – Тут ужасно темно.

– Ах ты, дурашка, – фыркнул Дориан. – Кто тебя здесь приковал?

– Эти кошмарные Билли с Раулем. Они такие ужасные. Привели меня сюда показать, как ты отделал интерьер рабских квартир, а я опомниться не успел, как они меня сунули в эти грязные цепи и убежали обратно к гостям.

Морячок полязгал цепями.

– Я только что сделал тут ремонт, – сообщил Дориан Игнациусу. – О, моя дверь.

– Где сейчас эти агенты? – Игнациус отстегнул абордажную саблю и кому-то погрозил. – Мы должны задержать их, пока они не покинули здание.

– Вытащите меня отсюда, пожалуйста. Я не выношу темноты.

– Мне из-за тебя дверь поломали, – прошипел Дориан окончательно рехнувшемуся мореходу. – Доигрался с этими курвами сверху.

– Так он же двери сломал!

– А чего еще от него ждать? Только посмотри на него.

– Это вы обо мне беседуете, уклонисты? – рассердился Игнациус. – Если вы и дальше будете так волноваться из-за какой-то двери, я серьезно сомневаюсь, что вам удастся долго протянуть на жестокой арене политики.

– Ох, заберите же меня отсюда. Я буду кричать, если еще хоть на чуть-чуть останусь в этих гадких оковах.

– Ой, заткнись, сикушка, – рявкнул Дориан, хлобыстнув Тимми по розовой щеке. – Пошел вон из моего дома – твое место на улице.

– О-о! – взвыл моряк. – Какие ужасные слова!

– Я вас умоляю, – предостерег Дориана Игнациус. – Наше движение нельзя саботировать междоусобицами.

– Я-то думал, что у меня хоть один настоящий друг остался, – плакался моряк Дориану. – Теперь я вижу, как ошибался. Валяй дальше. Дай мне еще одну пощечину, если тебе это доставляет такое наслаждение.

– Да я б до тебя даже дотронуться побрезговал, додик.

– Я сомневаюсь, что какой-либо писака даже под нажимом смог бы накарябать подобную отвратительную мелодраму, – отметил Игнациус. – Прекратите этот балаган немедленно, дегенераты. Примените хотя бы немного вкуса и пристойности.

– Шлепни меня! – визжал морячок. – Я знаю, тебе смерть как хочется. Тебе же не терпится сделать мне больно, правда?

– Очевидно, он не успокоится, покуда вы не согласитесь нанести ему хотя бы небольшое физическое увечье, – сообщил Игнациус Дориану.

– Да я и пальцем не коснусь его блядского теˊльца.