Сговор остолопов

– Ну что ж, – наконец произнес старик, насмотревшись, как Игнациус делает из кашне кушак, пращу, плащ, шотландский килт, перевязь для сломанной руки и платок на голову, – мне кажется, за час ты «Райских Киоскеров» не разоришь.

– Если альтернативами этому служат узилище или пронзенный кадык, я с радостью пойду толкать вашу тележку. Хоть и не могу предсказать, насколько далеко зайду.

– Не пойми меня превратно, сынок. Я – мужик невредный, но всему же есть предел. Я десять лет пытался превратить «Райских Киоскеров» в уважаемое заведение, да только это непросто. Люди на «горячих собачников» свысока поглядывают. Думают, у меня контора для всякой швали. И киоскеров приличных найти – целое дело. А только достойного паренька отыщу, как он выходит, и хулиганье его – на гоп-стоп. Ну почему ж боженька так туго закручивает гайки?

– Пути его неисповедимы, – отвечал Игнациус.

– Может, и неисповедимы, да только я все одно никак в толк не возьму.

– Озарение вам принесут труды Боэция.

– Я читаю отца Келлера и Билли Грэма[42] в газете каждый божий день.

– О, мой бог! – поперхнулся слюной Игнациус. – Неудивительно, что вы настолько заблудший.

– Вот. – Старик открыл металлический шкафчик рядом с печкой. – Надень-ка это.

Он вытащил нечто, напоминавшее белый халат, и вручил его Игнациусу.

– Что это? – радостно спросил тот. – Похоже на академическую мантию.

Он натянул одеяние через голову. В халате поверх куртки он стал вылитым яйцом, из которого готов проклюнуться динозавр.

– Завяжи на талии поясок.

– Разумеется, не стану. Предполагается, что такие вещи должны свободно обтекать человеческие формы, однако именно этот предмет туалета, кажется, предлагает очень мало простора. Вы уверены, что у вас не найдется размера побольше? По более пристальному осмотру я нахожу, что мантия эта довольно-таки пожелтела в манжетах. Надеюсь, эти пятна на груди – скорее кетчуп, нежели кровь. Последнего владельца этого одеяния, должно быть, закололи громилы.

– Вот, и колпак тоже надень. – Старик протянул Игнациусу небольшой прямоугольник белой бумаги.

– Я определенно не надену бумажный колпак. Тот головной убор, что у меня имеется, совершенно пригоден и гораздо более полезен для здоровья.

– Охотничью шапочку носить нельзя. Колпак – униформа «Райского Киоскера».

– Я не надену бумажный колпак! Я не собираюсь умирать от пневмонии, разыгрывая ради вас этот балаган. Втыкайте свою вилку в мои жизненно важные органы, если пожелаете, но колпак надевать я не стану. Лучше смерть, нежели бесчестье и болезни.

– Ладно, к черту, – вздохнул старик. – Иди сюда и бери вот эту тележку.

– Уж не думаете ли вы, что я покажусь на улице с этой мерзостной рухлядью? – вопросил неистово Игнациус, оглаживая халат киоскера по всему своему телу. – Дайте мне вон ту блестящую с белыми обводами на шинах.

– Хорошо, хорошо, – проворчал старик. Он открыл люк небольшого колодца в тележке и вилкой принялся медленно переносить сосиски из котла. – Вот я даю тебе дюжину «горячих собак». – Он открыл еще одну крышку в жестяной булке. – Сюда ложу пакет с булочками. Понял? – Он закрыл крышку и отодвинул какую-то дверцу, прорезанную в боку блестящей красной сосиски. – Вот тут есть небольшая канистра жидкого жара, от него «горячие собаки» не остывают.

– Бог мой! – вымолвил Игнациус с определенным уважением в голосе. – Да эти тележки – точно какие-то китайские головоломки. Я подозреваю, что непрерывно буду дергать не за те рукоятки.

Старик распахнул еще одну крышку в корме «горячей собаки».

– А тут что у вас? Пулемет?

– Тут горчица и кетчуп.

– Ну что ж, мне следует мужественно провести испытания, хотя я могу продать кому-нибудь и канистру жидкого жара, не успев отъехать как следует.

Старик подтащил тележку к воротам гаража и сказал:

– Ладно, приятель, теперь валяй.

– Премного вам благодарен, – ответил Игнациус и выкатил здоровую жестяную сосиску на тротуар. – Я вернусь точно через час.

– Не заезжай на тротуар с этой дрянью.

– Я надеюсь, вы не думаете, что я нырну прямо в уличное движение?

– Тебя могут заарестовать, если будешь толкать такую штуку по тротуару.

– Превосходно, – согласился Игнациус. – Если полиция за мной последует, ограбление предотвратится.

Игнациус начал медленно толкать тележку прочь от «Райских Киоскеров» – сквозь густую толпу пешеходов, расступавшуюся перед большой сосиской, будто волны перед форштевнем корабля. Такое времяпрепровождение гораздо лучше свиданий с начальниками отделов кадров – некоторые из них, как припомнил Игнациус, отнеслись к нему за последние несколько дней довольно злонамеренно. Поскольку кинематограф теперь оказался недоступен ввиду нехватки средств, пришлось бы дрейфовать, скучая, без особой цели, по деловому району, пока не настанет безопасная пора возвращаться домой. Люди на улице разглядывали Игнациуса, но никто ничего не покупал. Пройдя полквартала, он начал зазывать:

– «Горячие собаки»! «Горячие собаки» из Рая!

– Съезжай на улицу, приятель! – крикнул где-то позади старик.