Шаг в прошлое

— Подлые язычники, демонопоклонники, убийцы, насильники, воры! — гремел голос, внушая страх и не было от него спасения. — Вы тронули мой народ! Вы убиваете, снимаете кожу, варите мыло из моих детей! Пришел конец моему терпению, да познаете теперь вы гнев мой!

И с последним словом, произнесенным этим голосом, пала вязкая тьма на землю. Фонари не разгоняли ее, было совершенно ничего не видно. Тьма была густой и плотной, так, что по свидетельствам ее можно было даже потрогать. Остановились заводы и фабрики, так как рабочие не видели даже входа, а уж станков и подавно. Паника обуяла Третий рейх.

Специалисты Аненербе, маги пытались что-то сделать, но не могли. Вмешательство было на более высоком, чем им представлялось, уровне. Поэтому исчезновения Геллерта Гриндевальда никто и не заметил. Кощей, увидев у этого отщепенца тетушкину вещь, рассвирепел, поэтому палочки Геллерт лишился, заодно с руками и ногами. Но немцы этого не знали. Трое суток продолжалась тьма, а потом исчезла, давая возможность людям перевести дыхание.

На четвертый день были арестованы не-маги Аненербе, ибо маги сумели скрыться. В Германии началась охота на ведьм, но останавливать конвейер смерти никто и не думал, и тогда из рек и озер полезли земноводные. Они проникали в дома, больницы, даже защищенные места. Их убивали, но они лезли и лезли — в кровати, в еду, в автомобили, танки, станки… зачастую выводя из строя точные приборы.

Паника переросла во всеобщую, но тут, будто по мановению руки, весь скот в стране начал хиреть, чтобы в течение недели полностью погибнуть. Фюрер бесновался, бесился, но никак повлиять на ситуацию не мог. Кощей подумал о том, что сидеть здесь вечно он не согласен, поэтому, задумавшись, составил расписание и воплотив его, отправился домой. Теперь над всем Третьим Рейхом с воскресенья по вторник стояла тьма египетская, в среду весь воздух гудел от мошек, не трогавших только маленьких детей и иудеев, заставляя носить противогазы, в четверг мошки начинали весьма болезненно кусать бюргеров, а в пятницу была буря, сопровождаемая огненным градом. При этом люди не гибли, ну, кроме эсэсовцев, ибо их Кощей людьми не считал, но разрушались постройки, дома, заводы… А вот в субботу казней не было, потому что некромант вспомнил, что для иудеев этот день праздничный.

Немцы потянулись из Рейха, все быстрее и быстрее желая убежать. Евреи, оставшиеся в живых, были освобождены на вторую неделю, быстро исчезнув из страны куда-нибудь подальше. Именно они и разнесли по мину о казнях Третьего Рейха. А казни продолжались по расписанию, потому что Кощей их не контролировал.

В общем, в одну из суббот уже привыкшие к расписанию бюргеры поднялись единой обезумевшей массой, обрушив свой гнев на тех, с кого все началось. Нет, не на евреев, которых не осталось, а на людей в черной форме. Не спасли их ни пулеметы, частично пришедшие в негодность, ни танки, по той же причине. Совершенно потерявшие человеческий облик люди, доведенные казнями, взяли штурмом Рейхстаг…

Воскресное утро окрасило первыми лучами солнца кровь и тела, лежавшие на мостовых. Будто очнувшись, бюргера заперлись по домам, не сразу сообразив, что тьма не пала на измученную страну. Пели и плясали от радости немцы, а вот евреи… выпущенные из концентрационных лагерей, они решили покинуть страну. Некоторые не верили, потому что казни их-то не касались, некоторые пытались организовать других, но тут раввины вспомнили, в связи с чем были эти казни в прошлый раз, и начался новый Исход, что арабов, разумеется, порадовать не могло, но из убедили сильно испугавшиеся «толстосумы», ранее в богов не верившие, ну, кроме золотого тельца, разумеется.

— Ну, вроде бы, можно и отдохнуть, — задумчиво проговорил Кощей, наблюдая с супругой за бардаком в мире.

— А наши не решат под это дело повоевать? — своих Марья знала хорошо. — А то ведь к тому же придем.

— Ну и что ты предлагаешь? — поинтересовался некромант. — Запереть их в своих землях? Так это никаких сил не хватит. Хорошо хоть, успел еврейским вождям совесть прикрутить, а то они бы все обиды припомнили…

— Муж мой, а ведь у магов есть свои организации… — проронила женщина. — А ты пошли им воспоминание о демоническом будущем…

Это было очень хорошей мыслью, поэтому Кощей не колебался, а просто сделал то, что сказала супруга, не особо интересуясь последствиями. Сам же он удалился в темницу, где подвешенным на цепи за самое дорогое висел Гриндевальд. Очень Кощею было интересно — как планировалось исключить в грядущей заварушке участие нечистой силы, конкуренции не любящей.

Геллерт, видимо, уже понял, кому попал в руки, но что-то сказать не мог — у него не было рта. Кощей рисковать не любил. Он вглядывался в висевшее перед ним, в задумчивости пощелкивая пальцами.

— Ну-с, болезный, давай посмотрим, что у тебя в черепушке творится… — задумчиво проговорил бессмертный некромант.