Шаг за шагом вслед за ал-Фарйаком

Вторая причина: это любопытство женщин. Им хочется испробовать всех мужчин, просто для того, чтобы знать, на что они способны. А некоторые уверены, что муж изменяет им при каждом удобном случае. Они вбили себе в голову, что мужчинам больше нечего делать, кроме как соблазнять женщин, и они не находят ничего лучшего, как заранее мстить им тем же способом — соблазняя мужчин. При этом они продолжают любить своих мужей, и, быть может, измена даже усиливает эту любовь.

— Упаси меня Бог от такой любви на закуску! Но как же может подобное смешение блюд усиливать любовь к мужу? Как женщина, отведавшая курятины, свинины, пряностей и солений, может после этого довольствоваться привычным, всегда одним и тем же мужем? Так же и мужчина: пившему маленькими глотками и взахлеб, из кувшина и из ручья, жена уже будет казаться пересохшей.

Она засмеялась и сказала:

— Если женщина должна обладать столь многими качествами, а отсутствие некоторых считается недостатком, то найдется очень мало женщин, которые отвечали бы твоим требованиям. Что же до усиления любви от смешивания блюд, то дело в том, что муж и жена привыкают друг к другу, и взаимные ласки уже не вызывают в них прежней дрожи и трепета. Но это позволяет им и продлять ласки, делать паузы, действовать согласованно. Тогда как пылкость любовника, поспешность обоих или сознание того, что они совершают недозволенное, сковывает женщину, мешает ей испытать полное наслаждение. Главным удовольствием становится мысль, что рядом с ней не ее надоевший муж. Однако после этого опыта дозволенное наслаждение с мужем оказывается сильнее. Тут воображение играет большую роль, чем действие.

Роль воображения подтверждается примером господина нашего Й‘акуба, мир ему, который спал с нелюбимой женой, думая, что это его любимая, и нашел в жене все качества любимой.

Как уже было сказано, женщина убеждена в том, что все красоты и прелести мира предназначены ей, и, что это убеждение разделяют абсолютно все, в том числе и каждый мужчина. Но часто она ошибается в отдельном мужчине, и ее влечет к другому, к третьему — она не знает, которого предпочесть. Это как если бы кто-то захотел пить одновременно из трех кувшинов.

— Твои слова напомнили мне стихи поэта:

Едва глаза сомкну, красивых женщин рой
толпится предо мной.
Одну прекраснее другой воображение рисует
и гонит сон долой.

Ты только что запретила мне восхвалять живых женщин, а сама разве не делаешь то же самое?

— Я говорила, что все это пустые и напрасные слова. А если женщина любуется красивыми мужчинами, у нее рождаются красивые дети. Смотришь, у одного нос Зайда, у другого рот ‘Амра, а глаза Бакра. Это может служить ответом и тем, кто утверждает, что любование мужчины многими женщинами идет на пользу его жене — возбуждает его. Так же возбуждает женщину выход из дома. Тем же глупцам, которые утверждают, что взгляд, брошенный женщиной на мужчину, приводит к рождению уродливого ребенка, вообще не следует смотреть на женщин, кроме своей жены, чтобы у них не рождались одни девочки или, чего доброго, гермафродиты. Согласись, что женщина, меняющая мужа лишь мысленно, в воображении, достойна стать предметом поклонения любого мужчины, а муж будет думать только о ней.

— Из твоих слов следует, что женщины, не могущие общаться со всеми, не испытывают никакого удовольствия от общения с отдельными людьми.

— Я не говорю, что женщине нужно общаться со всеми, но ей плохо, если она лишена общения. Вода, холодная или теплая, тушит огонь.

— И наоборот, огонь разогревает воду.

— Верно. Но первое вернее.

— На сколько частей делится наслаждение?

— На пять. Первая — мысль о нем. Вторая — его ожидание. Третья — само наслаждение. Четвертая — создаваемое им настроение. Пятая — воспоминание о нем. О том, что лучше, ожидание или воспоминание, мнения расходятся. Одни говорят, что ожидание приятнее, потому что о еще не состоявшемся можно думать без конца. Другие утверждают, что, воспоминания о состоявшемся усиливают желание его повторения. Это как разница между воображением и памятью, или между мыслимым и осуществленным. А самое лучшее время для этого — лето для женщин и зима для мужчин. Если же подходить к этому с количественными мерками, то люди делятся на одноразовиков, двухразовиков и трехразовиков.

— Но есть среди них и воздерживающиеся и бездействующие.

— От таких нет проку, их даже не стоит считать за людей.

— А что ты скажешь о тех, кто имеет двух или трех жен?

— Это противно природе.

— Но так поступали и пророки!

— Мы не говорим сейчас о религиях и о том, что имело место. Ты же знаешь, что самцы-животные, имеющие много самок, наделены способностью удовлетворять их всех, как, к примеру, петух или воробей. Но существуют и такие, у которых только одна самка. Если мужчина не способен удовлетворить трех женщин, он не должен их присваивать. Иначе, почему женщине запрещено иметь трех мужей?