Шаги Командора или 141-й Дон Жуан

Гайде «проголосовала», машина тормознула и подала назад. Шофером оказался негр. Впоследствии я узнал, что садиться в попутку на испанских дорогах небезопасно. Но и этот негр, видно, был не из здешних. Гайде больше надеялась на русских отечественных автотуристов. Негр сказал, что может довезти нас до Аранды. Когда мы собирались сесть в джип, оказалось, что там свободно лишь одно место, другое занято спящим мужчиной, источавшим перегар. Мне пришлось примоститься рядом, вдыхая пары текилы, Гайде устроилась в кабине, возле шофера.

Через час доехали до той самой Аранды, чистенького опрятного городка.

Гайде мне сказала, что негритос всю дорогу говорил о своей больной матери, лежавшей в городской клинике.

– Наверно, рос без отца… – сочувственно закончила она.

У нас уже не было желания искать автобуса. Попросили доброго негра подвезти нас на стоянку такси. Он уважил просьбу, но денег не взял. Сели в такси, прибыли в Вальядолид, таксист запросил цену меньше ожидаемой нами; его ждал клиент из неведомой азиатской страны, вероятно, этой перспективой объяснялся относительно скромный тариф. Шофер был хваткий и минут за сорок домчал до цели.

Мы пришли в отель «Конде Ансуренс», современного типа, каких много в Европе. Прежде чем подняться в номер, я сказал портье, что эта сеньора останется со мной и, сколько потребуется, будет уплачено. Он потребовал стопроцентную оплату. Выяснилось, что с одинокого постояльца берут 75 %, а с желающих остаться в паре -100 %. Пришлось добавить еще 21 евро.

Номер – на седьмом этаже, откуда открывалась вся панорама города. В Вальядолиде высоток – раз-два и обчелся. Город расположен на слиянии двух рек, названия которых я никак не мог усвоить из путаных объяснений портье. Из них мне запомнилось только два слова: «Piserga – Esgeva».

Из справочника узнал, что и этот город основали мавры. Имя основателя – «Белад-Валид». После венчания Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской католическая знать объявила город столицей. Через некоторое время, в 1561 году столицей стал Мадрид; но за несколько месяцев до прибытия сефевидских посланцев в Вальядолид (январь 1601 года) благодаря усилиям, говоря по-современному, коррумпированного герцога Лермы Вальядолид вернул себе столичный статус.

Надпись на обложке справочника гордо объявляла: «Вальядолид – сердце Кастилии». Так думали истинные испанцы, и я теперь кейфовал в сердце Испании. После того, как Гайде ушла в ванную, я погрузился в ретроспективные думы о мае далекого 1601 года, лежа на кровати.

* * *

Сефевидские гонцы, как я говорил, прибыли сюда из Туделя. Их прибытие совпало с праздником «Romerio» – в честь святого Исидора – Исидро-пахаря.

Везде – на лужайках, в рощах, на улицах можно было встретить группы гуляющих, поющих людей. Погода выдалась хорошая, напоминавшая климат в далекой Персии. Первым вступил в город Орудж-бей. За два года странствия от Исфагана он успел усвоить манеры европейского общения. Орудж-бей прибыл в город в обществе присоединившегося к ним в Риме ватиканского служителя испанца Франциско Гуаске. Они направились к королевскому дворцу.

Орудж-бей был в долгополом халате поверх сутаны, шаровары и кафтан из синего сукна; обут в мягкие сапоги; на голове «кюлах» – колпак кызылбашей; на поясе висел меч-«шамшир». Его экзотическая одежда так заинтриговала горожан, что вплоть до королевского чертога пестрая толпа любопытных следовала за ним, в которой были и лавочники, и мастеровые, и сельчане, приехавшие в город на рынок.

Интерес был обоюдным, и Орудж-бей лицезрел этих людей в узких брюках, в куртках из козьей кожи, с треугольными шапками на голове.

Вот и дворец. Иноземцев помпезно приветили придворные служители и повели их к маркизу Веладе. Кабинет ясновельможного маркиза располагался на втором этаже, по левую сторону от лестницы.

Маркиз любезно встретил Орудж-бея у лестничной площадки, взял его под руку и повел в свой кабинет, усадил в кресло, отороченное бахромой, сам занял свое обычное место. Гость обратил внимание на портреты августейших особ в полный рост и узнал потом: это Филипп Третий, его отец Филипп Второй и дед – Карл Пятый. Переведя взгляд на опрятный стол коричневого цвета, гость увидел чернильницу, гусиное перо, стопку аккуратно сложенных бумаг.

Орудж-бей на кастильском наречии изложил цель своей миссии и поинтересовался, что нужно предпринять для размещения посольства в городе и аудиенции у короля. Маркиз сказал, что его величество осведомлены о прибытии миссии, и сейчас приводится в порядок помещение, где разместятся гости.

– Передайте вашему послу, пусть не беспокоится, его величество примет миссию Персии с подобающими почестями.