Шаги Командора или 141-й Дон Жуан

То, о чем она предупреждала, произошло чуть погодя.

Когда мы прогуливались по знаменитой улице Алькала, одна цыганка увязалась за нами, что-то говоря по-испански, но Гайде взяв меня за руку, поспешила увести прочь. Но мне было любопытно узнать, о чем говорила цыганка, тем более, что мне с ними редко когда доводилось встречаться. Некогда сновавших по бакинским улицам цыганок-гадалок почти не видать.

– Что она говорила?

– Да, ничего, – она улыбнулась и добавила: – Цыгане – украшение Испании.

Но «украшательница» не хотела оторваться от нас. Черным-черные волосы, один глаз чуть косил; смуглая и пригожая, что-то было в ней привлекательное. Подбежав и обогнав нас, преградила дорогу, прищурилась, подмигнула мне. Видно, учуяла во мне покладистого клиента.

– Может, погадаю тебе, а? – естественно, она произнесла это по-испански, но я догадался по ситуации.

Гайде вновь не дала ей «развернуть деятельность» и оттащила меня.

– Сейчас она стибрит у тебя что-нибудь.

Цыганка осталась смотреть нам вослед и что-то пробормотала на своем языке. Гайде обернулась и пригрозила ей.

– Что она говорила? – не отставал я.

– Сказала, что твой жених скоро тебя бросит… Думала, я твоя невеста, и за то, что не позволила «позолотить ручку», меня постигнет кара черного бога «калесов», и ты меня бросишь. Причем говорила по-романски, чтоб я не поняла.

Видя мое недоумение, пояснила:

– Цыгане говорят на этом языке, мы в университете проходили.

Гайде была в другом облачении. Синие джинсы, майка молочного цвета, с надписью и портретом Че Гевары, внушительно-гипнотически взиравшим на меня.

Будь моя воля, я бы воспретил ей носить эту майку, но, увы, она не была моей женой, как говорят цыгане, «роми».

– Ты видел медведя, лакомящегося плодами клубничного дерева? – спросила она, когда мы дошли до площади «Соль».

– Клубничное дерево?

Хотя накануне я побывал на этой площади, не обратил внимания на такую диковинку. На кустах, похожих на клубничные, краснели декоративные плоды, похожие на ягоды клубники. И там нам предстал грозный косолапый мишка, стоявший на задних лапах и срывающий плоды.

– Мадридцы почему-то думают, что клубника растет на дереве, – она расхохоталась.

Мне не терпелось увидеть корриду. К счастью, мой приезд совпал с разгаром сезона. Я заранее узнал, что самая большая арена – «Сан Исидоро». Лучше бы смотреть на дуэль человека и быка под вечер, в прохладное время.

Сейчас еще утро. До сиесты (обеда) далеко. Ждать до половины второго. А до того открыты, преимущественно, бары, где ничего путного, чтобы подкрепиться. Если хочешь вкусной еды – жди, когда откроются столовые.

С глухим урчанием в желудке мы дошли до «Пласа Майора». Откуда ни глянь – виднеется статуя Филиппа III на коне. Здесь аура памяти пахнет инквизицией, интригами. Прежде здесь совершались «аутодафе» над колдунами и еретиками.

Покинув древнюю часть Мадрида, мы вновь вернулись туда с целью пообедать. Проходя по улочкам с низенькими зданиями мы набрели на кафе с экстравагантным персоналом: обслуживали клиентов голые официантки в фартуках и шапками на голове. Там мы выпили какао, поели лепешки, вновь стали слоняться по городу. Гайде накупила несколько воздушных шаров и начала размахивать ими. Шары пахли горелой резиной.

* * *

На арену «Сан Исидоро» пришли пополудни; солнце все еще припекало, стояла духота. В кассе узнали, что здесь самое дешевое место стоит 10, а самое дорогое 300 евро. Дешевые места были на солнечной стороне. Потому мы взяли зонтики напрокат. Из будок-автоматов взяли газировку, «пепси» и «колу».

Вопреки ожиданиям, стадион, вмещавший около десятка тысяч зрителей, не был полон. Гайде объяснила это тем, что в Испании чуть ли не в каждом городе есть арена для корриды, потому сами кастильцы и туристы не ездят в столицу, предпочитая смотреть это кровавое зрелище на местах. Причем, в зависимости от местоположения, корриды проводятся в разное время. Например, во время купального сезона из-за наплыва туристов в Валенсии представления проводят в позднее время, причем там добыть билет непросто.

– Настоящая толкотня, – сказала Гайде и смачно затянулась сигаретным дымом.

Расписывать корриду нет особой необходимости, ибо просвещенный читатель начитался и, может, насмотрелся этого действа. Но видеть корриду вживую, опасную игру тореадора, матадора, пикадора с быками очень волнительно, – это как прочесть залпом прекрасное творение.

На арене разыгрывается подлинная драма. Известен и сюжет, зачастую и результат. Вместе с тем, неизвестно, кто окажется победителем, ибо отнюдь не всегда побеждает играющий с быками современный рыцарь.

Вероятно, некогда все на этих аренах – от королей до простолюдинов – взирали на кровавые бои гладиаторов и впоследствии, устыдившись за эти антигуманные побоища, избрали мишенью не людей, а животных.

Интересно, был ли здесь мой Орудж-бей, а если был, то где ему доводилось сидеть – близ короля или в обществе «мах» и «мачо».