Шаги Командора или 141-й Дон Жуан

– Ваше превосходительство! Можете не сомневаться в моем искреннем желании сразиться с врагами отечества… Но слухи о моем геройстве и добродетелях преувеличены… Для нас, кызылбашей, враг остается врагом только на поле брани. В остальное время они – обычные люди. Победить врага – доблесть. Проявить милость к

поверженному – благородство. Что для вас важнее?

– Важнее результат, любезный дон Хуан! А результат мы еще увидим.

Адъютант маркиза отвел новоприбывшего в отведенную палатку. Войдя туда, Орудж-бей вывесил в ней, рядом с испанским флагом, и стяг кызылбашей.

Осада Остенде длилась еще с месяц; мятежники расстреляли на крепостной стене парламентера, посланного с предложением о сдаче, и сбросили его тело вниз…

На военном совете дон Амбросио одобрил предложение Орудж-бея, вспомнившего об успешной тактике своего отца при штурме Тебризской цитадели. Был с одной стороны проделан подкоп к стенам городской крепости; с другой стороны войска подъехали к твердыне с помощью высокой платформы на колесах. Удар был нанесен с двух сторон. Инсургенты были выдавлены из цитадели и вынуждены скрестить оружие вне стен, в отрытой схватке. В одной из таких стычек командующий отрядом кавалерии Орудж-бей был ранен в грудь и в лицо. Когда он нанес удар по противнику своим кызылбашским мечом, разрубив того, конь под нашим героем споткнулся, кызылбаш слетел с седла, и тогда кто-то нанес ему удары шпагой. Нападавшего постигла худшая участь: пронзенный в спину мечом, он упал на Орудж-бея. В этот момент раненый кызылбаш заметил у крепостных ворот, где лоб в лоб столкнулись вздыбившиеся кони, девчурку, которая с истошным плачем звала кого-то, наверное, маму. Уже истекая кровью, он рванулся к девочке, подхватил на руки, попятился от ворот, двинулся в сторону палатки, где размещался полевой госпиталь… На большее у него сил не хватило. Падая, он слышал крик девочки, топот копыт и отдаляющийся грохот выстрелов.

Здесь, в полевом госпитале, судьба сведет его с доньей Аной, взявшей на себя попечение над ранеными воинами после гибели своего мужа, маркиза де Вельябранка, командовавшего королевскими экспедиционными войсками в Нидерландах. Внезапная смерть командора обросла кривотолками. Его преемник Амбросио де Спиола тогда возглавлял штаб…

* * *

Открыв глаза в палатке, он увидел над головой ангельски прекрасное печальное лицо с ниспадавшими на белое платье каштановыми волосами.

Прикосновение ее пальцев, обрабатывавших колющую рану на груди, само по себе казалось исцелением, и в его измученное тело струилось животворная теплая энергия…

Несколько часов раньше Анна с удивлением взирала на экзотическое облачение этого легионера, на тюрбан с красными полосами, тонкую бороду. Удивление заглушило сострадание, когда дело дошло до осмотра ранения, обнажилось могучее телосложение, мощные развитые мышцы и крепкая грудь с запекшейся на густой растительности кровью, в глазах женщины сквозило невольное восхищение…

Он не издал ни единого стона, когда рану на груди промыли теплой водой, наложили бальзам и забинтовали.

Штурм крепости завершился. Часть инсургентов была взята в плен, часть погибла, остальные рассеялись по окрестным лесам. Над Остенде взвился испанский флаг. Весть о победе донесли до Эскориала другие.

А оттуда пришла недобрая весть – долгожданный наследник появился мертворожденным…

Орудж-бей встал на ноги раньше ожидаемого срока.

Но потеря крови дала о себе знать. Ему надлежало восстановиться. За эти дни между ним и доньей Анной, немкой по происхождению, возникла таинственная связь.

Во время одной из процедур, обрабатывая ему рану, она приложила горячие губы к его уху и прошептала:

– Das ist vunderbar![60]

– Он не понял и пробормотал что-то вроде «No se»[61]

Рядом с ним на койке лежал капрал Хосе, баск. Низкорослый человек с маленькими глазами, с обросшим рябым лицом, изъеденным оспой. Часто шмыгал носом и ворчал. Он вступил в армию наемником. Пулей ему раздробило коленную чашку.

– Эх, отвоевался, говорят… Неужто и в седло уже не сяду… Коней умыкать не буду… Какой из меня теперь прок… Кто за меня замуж выйдет…

Однажды, видя неравнодушие соседа к донье Анне, Хосе сказал:

– Знаешь, кто такая она? Жена «Каменного гостя»… Говорят, однажды она назначила свидание возле изваяния, и каменный гость ожил и искромсал изменницу. Так что, лучше держись от нее подальше, приятель…

Хосе имел в виду памятник Командору[62] в городе Гент.

Дон Амбросио несколько раз навещал раненого неофита. Орудж-бей почувствовал некую невидимую близость между вдовой бывшего командора и его преемником. Хосе подтвердил его догадки, когда они остались наедине.

– Говорят, к убийству командора маркиз приложил руку… – шепотом сказал он, произнеся слово «маркиз» на баскский манер – «маркиш». – Ради того, чтобы Анна досталась ему… Но донья Анна недолюбливает его… Я читаю это по ее глазам. Я же говорю, она – колдунья…