Шакарим

«Жил в Аравии богач, всего у него было в достатке» — так начинает повествование Шакарим. Но у купца нет детей. В полном соответствии с казахским поверьем «много пожеланий породят и море», которое приводит автор, богач постоянно угощает людей, чтобы они пожелали ему наследника. И щедрость вознаграждается. У купца рождается сын Кайыс, описанию облика которого Шакарим придает мотив чудесного:

От всех иных отлично обликом дитя,
Увидев раз, захочешь видеть час спустя.
Лицо его таинственным лучится светом.
Невольно ясный лик полюбишь не шутя.

Одарит теплый свет тебя томленьем,

Как будто стать готов твоим виденьем.
Но почему он нравится — неясно.
Пред ним ты замираешь с удивленьем.

Однако Кайыс растет неспокойным, никто не может остановить его постоянный плач. Однажды няня, прогуливаясь с ребенком, встречает подругу, тоже няню, с маленькой плачущей девочкой на руках — это Лейли, дочурка богатого феодала. Увидев друг друга, малыши перестают плакать. Няни решают найти возможность не разлучать детей.

В этом фрагменте Шакарим выводит новый, не встречавшийся у предшественников персонаж — старуху-кормилицу, которая соглашается воспитывать Кайыса и Лейли. У старухи, никогда не имевшей детей, как только она берет на руки Кайыса, внезапно появляется молоко. Но при попытке поднести к груди Лейли — молоко исчезает.

Дети подрастают, учатся в школе, дружба переходит во влюбленность. Встревоженная мать запрещает Лейли ходить в школу, запирает ее дома. От тоски Кайыс постоянно теряет сознание. Но отказывается от лечения и убегает в пустыню. В глазах людей он — меджнун (одержимый, сумасшедший). Родители Кайыса просят отца Лейли разрешить соединить их судьбы, но тот отказывает, считая, что Меджнун — не пара его дочери.

Меджнун совершает хадж в Мекку. Обнимая Каабу, обращается к луне, ветру, звездам, птицам с мольбой дать силы пережить разлуку. Пишет стихи, адресуя их возлюбленной:

Пусть сердце полно болью о Лейли,
Не гаснет пусть во мне огонь любви!
Пусть жизни в пламени мучений я лишусь —
Отговорить меня б вы не смогли.

Лейли, как и Меджнун, несчастна. В ее словах — та же безысходная печаль, страдания любви:

Лейли, в луну вглядевшись, прошептала:
Ты землю огибаешь без причала,
Всего за ночь обходишь мирозданье,
Но от Меджнуна дай мне весть сначала.

В тоске и одиночестве страдаю.

Дойдет ли до Кайыса голос мой?
Тебя я, ветер вольный, умоляю,
Ему привет мой донеси с собой.

Но не природные явления, а Заит, сердечный друг Лейли и Меджнуна, передает письма влюбленных друг к другу.

Однако действие трагедии неумолимо: Лейли вынуждена выйти замуж за Ибн Салама, богатого жениха, за которого сосватали родители. Однако некий дух объясняет молодому супругу, что он не должен прикасаться к Лейли, иначе ему грозит смерть. Салам благородно решает уступить Лейли Меджнуну, но, не успев сделать это, умирает.

Под видом слепцов, просящих подаяние, Меджнун и Заит приходят в город. Узнав в слепце Меджнуна, Лейли подает ему свое письмо и падает без чувств. Меджнун бросается на помощь, но всякий раз, когда он приближается к Лейли, его охватывает пламя. Юноша читает прощальное письмо Лейли, а ей становится все хуже. Девушка прощается с родителями и просит, чтобы после смерти никто, кроме Меджнуна, к ней не прикасался. Когда Лейли умирает, Меджнун спешит к склепу. У могилы возлюбленной юноша умоляет допустить его к ней. И на небесах услышали молитву. То есть, по Шакариму, земной мотив трагической любви-разлуки довершается мотивом чудесного, что связано с благорасположением небес:

Раскрыл могилу в тот же миг Всевышний,
Меджнун обнял свою Лейли неслышно.
В один момент за ними склеп закрылся.
Вот так свела влюбленных воля Свыше.

Шакарим оставил широкий простор воображению любителей суфийских аналогий. Ему удалось создать двуплановое произведение по всем правилам суфийской поэзии. Внешний план — история влюбленных — мог интересовать каждого читателя или слушателя. Второй план, как считается, способен понять лишь посвященный в тайны суфизма.

Например, по предопределению Лейли и Кайыс еще в младенческом возрасте влюблены и проявляют беспокойство до тех пор, пока не встречаются, — это суфийский мотив о божественной любви: «Воплощенная любовь тянется к красоте».