Шамбала. Поразительная истина, лежащая в основе мифа о Шангри-Ла

И здесь во Внутренней Азии, затерянной в древности, было место действия героического индийского эпоса Махабхараты и Рамаяны. В Таримском бассейне, как утверждают богословы, находится страна Уттаракуру, или северный Куру, – вариант Шамбалы из Махабхараты, которая описывает ее как блаженную землю мудрецов, к которым отправился в поисках просветления Арджуна – воин-принц из Бхагават-Гиты. Северный Куру – волшебное место, где магические фруктовые деревья производят нектар бессмертия, считается одним из четырех регионов, которые окружают гору Меру, как четыре лепестка лотоса. Это родина сиддхов, просветленных индийских йогов, известных своими удивительными тантрическими силами. «Люди этой страны, – сказано в Махабхарате, – свободны от болезней и всегда радостны. Десять тысяч и десять сотен лет они живут и никогда не покидают друг друга»{56}.

Две с половиной тысячи лет назад китайский философ Лао-цзы шел здесь к соседней райской горе на крайнем востоке Куньлуня, после того как он провел всю свою жизнь в далекой Китайской империи. Он возвращался к источнику религии даосизма и даже более того – к источнику самой его расы и цивилизации. Существует легенда, что Ну и Ку – китайские эквиваленты Адама и Евы – были рождены на земле Си Ван Му, владычицы запада, и в третьем тысячелетии до нашей эры принесли из этого места высшего просвещения свою культуру в Китай{57}.

Говорят, девятиярусный украшенный драгоценными камнями дворец Си Ван Му, который легенда отождествляет с Меру, стоит на вершине нефритовой горы в Куньлуне и в садах его растет персиковое Древо Бессмертия, которое цветет один раз в шесть тысяч лет. Те мудрецы, которым, как и Лао-цзы, разрешено вкусить его плодов, являются женщинами и мужчинами великой добродетели и знания, которые, став бессмертными, живут в этом священном месте в состоянии абсолютного счастья. «Музыка от невидимых инструментов слышна в воздухе, и любой может пить эликсир молодости из фонтана вечной жизни», говорится в китайском фольклоре. «В этом месте находятся Поля Удовольствия. Люди питаются яйцами птицы Феникс и пьют сладкую росу. У них есть все, что они пожелают»{58}.

Каждая азиатская религиозная традиция стремится идентифицировать гору Меру с настоящими горами, необязательно находящимися на их собственной этнической территории. Китайцы, например, почитают пик в горах Куньлунь, который чрезвычайно отдален от их собственной империи, и индуистские йоги также смотрят на север за пределы Индии в поисках священной горы. И даже несмотря на то, что некоторые тибетские йоги верят, что гора Кайлас, одиноко и величественно возвышающаяся над Трансгималаями, может быть мифической Меру, большинство из них считают, что она лежит за пределами Тибета. Одним из представителей последних является Панчен-лама III, который увидел в горе Кайлас уникальные особенности, классически приписываемые Меру.

Кайлас – совершенно симметричная пирамидальная гора, скрепленная гравием и снегом, чьи четыре грани соответствуют четырем сторонам света. Ее южная сторона украшена огромной свастикой природного происхождения, символом вечного космического движения взаимодействия противоположностей. Почитаемая бонпо как священная «девятиярусная гора свастики», она имеет уникальные географические и геологические особенности и является легендарным источником четырех великих рек, которые по индуистским верованиям очищают мир. Это реки Инд, Сатледж, Ганг и Брахмапутра{59}. Она всегда была Меккой для индуистских, буддийских и джайнистских пилигримов, которые называют ее Канг Ринпоче, Сокровищем Снегов, и считают жилищем Шивы, поэтому до китайского вторжения ее стены были похожи на соты из-за медитирующих на них йогов.

Еще одним ламой, идентифицировавшим Кайлас с горой Меру, был лама Анагарика Говинда, широко известный западный богослов буддизма: