Шансон как необходимый компонент истории Франции

Во время его правления снижается количество велосипедистов, а число автомобилистов растет. Не случайно его имя звучит на слух как автомобильный клаксон: Пом-пи-ду. Но скоро парижские автомобилисты начинают мешать даже самим себе, а по радио звучат веселые «кабаретески» вроде «Жалобы часа пик» (La complainte de l’heure de pointe, 1972) Джо Дассена:

«На площадь Fêtes выезжаем тихо, / А на Клиши встаем насмерть, / Бастилию вновь окружают, / Республика в опасности».

Дассен, конечно, имеет в виду площадь Республики, но стоит опустить словечко площадь, как невинная песенка превращается в предостережение самой стране. Особенно когда Франция, как бы в наказание за чрезмерное поклонение новому божеству – автомобилю, через год, во время нефтяного кризиса, встала намертво.

Оптимист Помпиду, одержимый навязчивым стремлением к прогрессу, с самого начала своей президентской каденции мечтал изменить лицо Парижа: главное – понастроить множество высоких башен, чтобы перещеголять Нью-Йорк. Однажды он сказал журналисту Le Monde: «Я знаю, так нельзя говорить, но башни Нотр-Дама… они слишком низенькие!»

В 1972 году была воздвигнута уродливая Башня Монпарнас. В квартале Ла-Дефанс, современном деловом центре на северо-западе Парижа, как гигантские, уродливые грибы, один за другим, вырастают жуткие небоскребы. Последние парки сметаются с лица земли.

Шарль Трене сожалеет об этой эволюции. В «Бульдозерах» (Les bulldozers, 1972) он описывает «печальное шоу угрюмой машины, вытягивающей шею, чтобы сгребать землю на ветру».

При Помпиду Франция решительно встает на путь мечты и прогресса, небоскребов и хайвеев. Но значительную часть молодежи влекут другие идеалы.

«Это начиналось просто, как всякая красивая история»

Мишель Фюген организует, вместе с единомышленниками, Le Big Bazar, яркий коллектив певцов, танцоров и музыкантов, которые путешествуют, как средневековые трубадуры, по всей стране и везде устраивают красочные праздники. Однако их идеи далеко не средневековые. Эта группа, живущая коммуной, хочет стать воплощением своего времени. Они – провозвестники мира, любви и взаимопонимания (peace, love and understanding), цветов в волосах и духоподъемной травки; их девушки носят индейские юбки и презирают лифчики, зато пропагандируют противозачаточные средства и агитируют против войны во Вьетнаме. Во главе веселой процессии молодых людей, мечтающих о новом мире, выступает Мишель Фюген, в атласном пиджаке и пестрой рубашке.

Фюген, уже сочинивший к концу шестидесятых несколько хитов, предложил новую мелодию великому Пьеру Деланоэ.

Деланоэ, сделавший имя Югу Офрэ, переведший на французский Боба Дилана, работал и для Жильбера Беко, Мишеля Польнареффа, Тино Росси, Джонни Холлидей, Сержа Реджани, Далиды и Клода Франсуа. Его труды включают, в общей сложности, около пяти тысяч текстов.

Так вот, в 1972 году Фюген доверительно сообщил ему, что, сочиняя музыку для новой песни, все время думал о любовной встрече на американской дороге номер 66.

Однако текст Деланоэ разочаровал его, с самой первой строчки: C’est un beau roman, c’est une belle histoire, c’est une romance d’aujourd’hu – «чудесный роман… прекрасная история… современный романс… Одного слова romance хватило, чтобы Фюгена едва не стошнило. Что за жалкая, пошлая довоенная романтика! Провинциальные слезы и сопли. Герой песни вернется домой, на туманный север, девушка уедет на юг… И потом – куда девалась его мечта – шоссе 66?

Деланоэ равнодушно пожимает плечами, он давно научился справляться с самыми капризными шансонье. И этого поросенка тоже умоет. Деланоэ говорит: «Все прекрасно, и останется так, как есть». И повелительным жестом указывает Фюгену на двери студии – на запись, мальчишка!

Результат известен: трубачи, электроорган и хор из пятнадцати глоток превращают ненавидимый Фюгеном текст c’est un beau roman, c’est une belle histoire в самую знаменитую строку французского шансона, перевод которой существует почти на всех известных языках, а на нидерландском их сделано несколько. Пал де Лёв словил успех со своей «Чудесной историей» в Голландии. Фландрия выбрала Анн Кристи и ее свободный перевод «Северный полюс»:

C’est un beau roman, c’est une belle histoire
C’est une romance d’aujourd’hui
Il rentrait chez lui, là-haut vers le brouillard
Elle descendait dans le Midi, le Midi

Вся эта история начиналась красиво:
Летним днем, неподалеку отсюда,
Он, дочерна загорелый, стремящийся к приключениям,
Она – стремящаяся к южному солнцу.