Читаем Шантарам полностью

И така влязох в лагера на бойците муджахидини. Мъжете веднага се събраха около мен, помогнаха ми да се откопча от коня и ме изправиха на крака. Колоната ни последва по тясната пътека и мъжете един по един ме тупаха по гърба и раменете. Щом забелязаха тази фамилиарност, муджахидините също започнаха да ме потупват и минаха цели петнайсет минути, докато дойде редът и на последния човек и когато най-сетне можех да седна.

— Да те накара да яздиш с него, не беше най-доброто хрумване на Кадер — каза Халед Ансари, докато се плъзгаше по големия камък, за да седне до мен и се облегне на него. — Но мамка му, човече, с този номер стана много популярен. Тези мъже сигурно не са виждали по-смешно нещо в живота си.

— За Бога! — въздъхнах и се изкикотих за последно. — Яздих през сто планини и прекосих десет реки, почти винаги през нощта, цял месец, и всичко беше наред. И влизам в лагера, увиснал на врата на коня си като тъпа маймуна!

— Не ме карай да започвам пак! — изкиска се Халед и се хвана за хълбока.

Засмях се и аз и въпреки че бях изтощен и понасях примирено присмеха, не исках да се смея повече и се извърнах надясно, за да избегна погледа му. Нашите ранени бяха подслонени под камуфлажен платнен навес. В сенките до него мъжете разтоварваха конете и внасяха товара в пещерата. Видях Хабиб да влачи нещо дълго и тежко зад редицата от работници, все по-надълбоко в мрака нататък.

— Какво… — започнах, все още захилен. — Какво прави там Хабиб?

Разтревоженият Халед веднага скочи на крака. Неговата тревога накара и мен да скоча бързо след него. Изтичахме до редицата от камъни в единия край на плоското планинско плато, заобиколихме ги и го видяхме коленичил, яхнал човешко тяло. Беше Сидики. Докато вниманието на всички бе погълнато от денковете, Хабиб беше изтеглил безчувствения мъж изпод платнения навес. Точно когато дойдохме при него, Хабиб заби дългия си нож в шията му и завъртя китка. Краката на Сидики потръпнаха едва-едва и замряха. Хабиб извади ножа, обърна се и видя, че го гледаме. Ужасът и гневът по лицата ни като че само накара лудостта в очите му да се разгори още повече. Той се ухили.

— Кадер! — изкрещя Халед с лице, пребледняло като окъпаните от лунна светлина камъни наоколо. — Кадербай! Иддар ао! Ела тук!

В отговор чух вик някъде зад нас, но не помръднах. Не откъсвах очи от Хабиб. Той се обърна към мен, прескочи с крак убития и приклекна, все едно се готвеше да ми се нахвърли. Ненормална усмивка изкриви чертите му, но очите му потъмняха — може би от страх, а може би от лукавство. Бързо извърна глава и я килна под странен ъгъл, сякаш се вслушваше с дива ярост в някакъв слаб звук, идещ от далечния мрак. Не чувах нищо, освен шумовете от лагера зад гърба ми и тихите ридания на вятъра, носещ се по каньоните, пропастите и тайните пътеки. В този миг земята, планините, самата страна Афганистан ми се сториха толкова пустинни, толкова лишени от красота и нежност, сякаш пейзажът все едно изобразяваше лудостта на Хабиб. Почувствах се попаднал в клопката на каменния лабиринт на затъналия му в халюцинации мозък.

Докато той се ослушваше, напрегнат като животно пред скок, извърнал лице, аз откопчах кобура си. Извадих пистолета. Дишайки тежко, започнах механично да следвам инструкциите на Кадер; осъзнах какво правя чак когато свалих предпазителя, заредих го и щракнах с ударника. Звуците накараха Хабиб да се обърне към мен. Той погледна пистолета в ръката ми. Беше прицелен в гърдите му. Бавно, почти премалял, ме погледна в очите. Продължаваше да стиска дългия нож. Не знам какво изражение е имало лицето ми на лунната светлина. Не ще да е било добро. Бях взел решение — ако помръднеше и милиметър към мен, щях да натисна спусъка толкова пъти, колкото бяха нужни да го довърша.

Усмивката му премина в хилене или поне приличаше на хилене. Устните му се размърдаха, главата му се разтърси, но не се чу звук.

И очите му, без изобщо да забелязват Халед, се втренчиха в моите и предадоха посланието си. И тогава го чух, чух гласа му в ума си. „Виждаш ли? — говореха те. — Прав съм, че не се доверявам на никого от вас… Вие искате да ме убиете… Всички вие… Искате да умра… Но няма нищо… Не се сърдя… Разрешавам ти… Искам да го направиш…“

Чухме зад нас някакъв звук, стъпка. Двамата с Халед подскочихме, обърнахме се и видяхме, че към нас тичат Кадер, Назир и Ахмед Заде. Когато пак се обърнахме, Хабиб го нямаше.

— Какво има? — попита Кадер.

— Хабиб — отвърна Халед, взирайки се в мрака за някаква следа от безумеца. — Той полудя… Той е луд… Той уби Сидики… Довлече тялото му тук и му преряза гърлото.

— Къде е? — попита сърдито Назир.

— Не знам — отвърна Халед, клатейки глава. — Лин, ти видя ли го накъде тръгна?

— Не. Обърнах се заедно с теб и видях Кадер, но после него просто го нямаше. Сигурно е скочил в пропастта.

Не може да е скочил — намръщи се Халед. — Дълбока е към петдесет метра. Няма как да е скочил.

Абдел Кадер бе коленичил до мъртвеца и шепнеше молитви, вдигнал длани нагоре.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары