Щит Персея. Личная тайна как предмет литературы

Этот комический эпизод, на самом деле, чрезвычайно важная деталь, недостающая во множестве эпизодов встречи лицом к лицу с «нечистой силой». Все радикальные психические потрясения, которые претерпели Степан Богданович Лиходеев, Жорж Бенгальский, Иван Савельевич Варенуха, Григорий Данилович Римский, Никанор Иванович Босой, Андрей Фокич Соков, профессор Кузьмин, Максимилиан Андреевич Поплавский, а также сам мастер, могут быть объяснены подобным «сеансом мистической связи», после которого, воочию увидев себя «повешенными на фор-марса-рее», жертвы смотрят на мир помертвевшими глазами. Это новое зрение приобретают все уцелевшие: их глаза или бегающие, а они сами постоянно озираются, или в их глазах «пустыня». Эта «пустыня» адекватно обозначает образ исчезнувшей реальности, или образ разрушенной картины мира в сознании человека.

Такими видит Маргарита глаза своего возлюбленного, после всех испытаний, выпавших ему. В эпилоге у Ивана Николаевича Понырёва в ночь весеннего полнолуния «пустые и незрячие глаза» (ММ-2. С. 810).

Заканчивая эту главу об особой оптике видения, присущей «нечистой силе» в булгаковском романе, мы приведем цитату из статьи М. Чудаковой «Язык распавшейся цивилизации», посвященной анализу радикальных изменений, происходивших в языке, в советскую эпоху. Феномен «новояза» – искусственного языка, созданного тоталитарным режимом, – универсальная основа технологий манипулирования сознанием советского человека. Описывая этот феномен на всех этапах его существования, М. Чудакова поясняет, что изменилось со специфически советскими словами в хрущевско-брежневское время:

«Однако произошло нечто весьма существенное: эти слова перестали значить то, что они значили.

Но что именно? Ведь они не имели настоящей семантики. А вот что – они перестали иметь прямое отношение к жизни и смерти человека. Из-за них перестало просвечивать дуло пистолета»[27].

Если академический ученый прибегает к метафоре, то он делает это не для красоты слога, а потому что всегда стремится к максимальной точности при описании изучаемого объекта. В данном случае «дуло пистолета» – это буквальная историческая реальность; это подлинное означаемое всех эвфемизмов «новояза», и каждый подданный сталинской империи жил «под дулом пистолета» и ощущал этот «дырявый глаз» нацеленным именно на себя.

Примечание: Анна Ахматова зафиксировала состояние жизни «под дулом пистолета»:

«За тебя я заплатила
Чистоганом,
Ровно десять лет ходила
Под наганом».
Из контекста «Поэмы без героя» следует, что «за тебя»

расшифровывается как за родной город – «Петра творенье»; из контекста цикла «Шиповник цветет», куда тоже включены эти строки, за этим «тебя» может быть увиден возможный адресат стихотворения – Исайя Берлин. Но в расширительном толковании предельно ясно, что за свободу любить и принадлежать только тому, кто любим, лирическая героиня Ахматовой платит жизнью «под дулом пистолета». Этот художественный образ больше себя самого – это точнейшим образом обозначенная реальность невидимого мира, который, будучи заботливо спрятанным, тем не менее, полностью, и именно «наганом», определял собой жизнь современников Булгакова и Ахматовой.

М. Булгаков – писатель – и М. Чудакова – доктор филологических наук, – в разное время, разными методами изучая советскую реальность, находят этот центральный для эпохи образ «дула». Только Чудакова уже имеет возможность прямо называть реальность, а Булгакову приходилось изобретать способ адекватного отражения в своем «щите Персея» реальность «дырявых», «пустых», «мертвых», стреляющих смертью глаз горгоны Медузы.

Глава четвертая Тайный сюжет московских глав (Некоторые детали для умозрительного конструирования сюжета тайного политического убийства)