Щит Персея. Личная тайна как предмет литературы

Кто эта «страшная гостья»? Смерть? Муза? Жена? Ахматова запечатлела свое ощущение ужаса жизни писателя, его полного одиночества, не разделенного никем в душных стенах. Эти «душные стены», конечно, представляют собой метафору состояния художника в атмосфере того времени, но, может быть, и впечатление от реальности его бытовой и семейной жизни. Может быть, Ахматова что-то знала о связях Елены Сергеевны с самыми высокими «инстанциями» и с тем самым «известным учреждением»? Или догадывалась о них? Но фактом является то, что в этом стихотворении Ахматова сознательно обозначила некое таинственное зияние, некий страшный сюжет булгаковской жизни, на который он пошел добровольно.

Когда Булгаков только познакомился со своей будущей третьей женой, Елена Сергеевна была супругой высокопоставленного советского военного и принадлежала к кругу советских «господ». Любовный треугольник, от которого полуопальный, почти нищий писатель, попытался уклониться, был по-настоящему смертельно опасен. Драматургия этой его собственной жизненной коллизии ему, драматургу милостью Божьей, внятно диктовала возможные варианты развязки, вариант победы был маловероятен, зато угадывалось множество разных гибельных концовок. Он принял вызов судьбы и не мог не видеть, по крайней мере, сначала, в своей жизненной ситуации оттенка поединка с самой советской Системой за женское сердце. Он этот поединок выиграл. Мы догадываемся, что у красного командарма, впоследствии генерал-лейтенанта, начальника штаба Московского военного округа, Евгения Шиловского были рычаги, при помощи которых он мог тайно уничтожить соперника, но не уничтожил. В силу ли личного благородства (все-таки он был дворянином) или в силу того, что опальный писатель втайне был охраняем волей генсека, но командарм должен был уступить и смириться с неизбежным. Ситуация была по-настоящему смертельно опасной: известно, что профессиональный военный был вооружен и угрожал Булгакову браунингом.

Еще раз скажем, что трехсторонние отношения – Воланд-мастер-Маргарита – кажутся нам претворенным отражением некоего личного вполне инфернального опыта, приобретенного автором романа в силу того, что много лет его жизнь протекала под пристальным недреманным оком генсека Сталина. Это постоянное наблюдение – никогда не забываемая реальность жизни автора романа «Мастер и Маргарита». Он был окружен вниманием множества доносчиков, некоторые из которых входили в его ближайшее домашнее окружение. Сейчас, когда кое-что из архивов бывшего КГБ рассекретили, мы можем познакомиться с этими документами[45].

К сказанному нужно добавить, что очень непростое отношение к Елене Сергеевне выражено в ташкентском стихотворении Ахматовой «Хозяйка»:

В этой горнице колдунья
До меня жила одна:
Тень ее еще видна
Накануне новолунья,

Тень ее еще стоит

У высокого порога,
И уклончиво и строго
На меня она глядит.

Я сама не из таких,

Кто чужим подвластен чарам,
Я сама… Но, впрочем, даром
Тайн не выдаю своих.

Это стихотворение посвящено вдове Булгакова, и оно свидетельствует о том, что образ Маргариты тайно задает доминанту выстроенного в этом тексте образа «хозяйки». Маргарита – «ведьма», адресат стихотворения – «колдунья», то есть обозначена некая темная инфернальная составляющая образа адресата. Запоминающийся мотив лунного света из романа «Мастер и Маргарита», «полнолунье», в которое совершилось превращение Маргариты в ведьму, продолжается в стихотворении в мотиве времени, обозначенном «накануне новолунья». На самом деле временная координата «накануне новолунья» является не обозначением времени, а обозначением пространства, погруженного во тьму, ибо рождению новой луны предшествует мрак. А сам образ «тени, видной накануне новолунья» (то есть «тень во тьме»), кажется загадочным, двусмысленным и инфернальным. Магическое колдовское обаяние – «чары» – исходят от «хозяйки». Ее образ подан через тему власти, властности и властных отношений, предложенных «хозяйкой» и отвергнутых лирической героиней. «Тень» глядит «уклончиво и строго», то есть не допускает к своей внутренней глубине и тайне, охраняет ее, обозначает границу и предел, который нельзя преступать. Таинственная непроясненность «тени во тьме» и внутренняя закрытость «хозяйки», с которой сталкивается лирическая героиня Ахматовой, отражает ей ее собственную закрытость и недоступность для «тени». И событием стихотворения оказывается невозможность душевной близости, взаимности и доверия.