Шел четвертый год войны…

Камыш окружал озеро плотной стеной. И опять все было так, как говорил полицай. Пока они продирались через ту стену, ноги их то и дело вязли в трясине. Но как только камыш остался позади, перед ними открылась широкая, совершенно чистая, без единой травинки и кочки озерная гладь. Время, было предвечернее, сумерки еще не наступили. Но лес и кусты на противоположном берегу уже тонули в синей дымке.

— Где же твой плот? — нетерпеливо спросил Филиппов.

— С весны я тут не был, — сказал полицай. — Может, уже затонул…

— Ну, так и сам затонешь! — пригрозил Филиппов.

— Дай вокруг пошарю, — сказал полицай и посмотрел на Филиппова.

И первый раз за все время их совместного пути Филиппов вдруг подумал:

«Уйдет, шкура!» Подумал потому, что стрелять в этой ситуации они не стали бы, дабы не выдать себя, а главное, капитана. Полицай, очевидно, понял мысли своего конвоира.

— А так не найдешь. Заросло все тут, — сказал он и отвернул взгляд от сердитых и настороженных глаз разведчика. Но и другого выхода, кроме как найти этот злосчастный плот, в котором можно было переправить капитана, у Филиппова не было. И он сказал:

— Вместе будем искать.

Они полазили по камышу и действительно нашли сбитые скобами замшелые, но еще неплохо державшиеся на воде бревна.

— Вот, — сказал полицай и толкнул плот на чистую воду. — А я почему знаю, я с него рыбу ловил.

Не теряя времени, они вернулись на берег, подняли капитана и снова полезли в топь. Разведчики не знали, что, когда плот с капитаном уплыл в камыши, каратели были всего в двухстах метрах от того места, где группа только что вышла из леса к озеру. Ошибался Бритиков. Ошибались и те, кто нес капитана. Каратели разорвали цепь, когда впереди них рванули две гранаты. Одна группа продолжала прочесывать лес в направлении озера. А другая пошла за Бритиковым, выжимая его из леса.

Каратели продвигались все дальше и дальше вдоль озера, когда один из них, тот, который шел по самому берегу, вдруг увидел на мягкой болотине свежие следы. Они тянулись из леса и уводили в камыш. Сомнений не было: кто-то только что прошел к озеру.

— Герр обер-ефрейтор, тут чьи-то следы! — заорал немец своему отделенному.

Вокруг него тотчас же собралось человек пять.

— Это след русского сапога!

— Партизаны! — орали немцы.

Обер-ефрейтор, убедившись в том, что солдаты говорят правду, со всех ног бросился к унтерштурмфюреру и доложил о следах. Краузе немедленно прибыл на берег. Долго разглядывал следы, даже подсветил фонариком, потом спросил:

— Сколько тут шло человек?

Каратели, как ищейки, уже оползали весь участок и все уже определили и подсчитали.

— Четверо, герр унтерштурмфюрер. Краузе немного подумал.

— Столько и должно быть, — согласился он.

— Следы глубокие, нога в ногу. Похоже, что-то или кого-то несли.

— Несли «языка», — сказал Краузе. — Ничего, Далеко не унесут.

Он приказал оцепить озеро вдоль всего берега до дороги. Потом поднял на дерево наблюдателя. И скомандовал радисту:

— Вызови тот берег. Радист тотчас вошел в связь.

— Они в Ловушке, — сказал Краузе оберштурмфюреру, командовавшему подразделением карателей на противоположном берегу. — Наблюдайте за озером. Ночью они поплывут к вам. Брать только живыми.

— Будет исполнено, герр унтерштурмфюрер, — ответил противоположный берег.

«А мы подождем», — похлопывая по голенищу своего сапога прутом, довольно подумал Краузе и удобно расположился на плаще под кустом.

Разведчики ничего этого, естественно, не знали. Сумерки сгустились до того, что очертания противоположного берега и стоявший на нем лес слились с низким, закрытым тучами небом. Сидеть в воде почти по грудь было холодно. Да и капитану нужно было оказать помощь как можно скорей. И Филиппов решился:

— Давай, потихоньку, — вполголоса сказал он и толкнул плот на чистую воду.

Плот двигался без единого всплеска. И люди, державшиеся за него и подталкивавшие его вперед, тоже старались не издавать никаких звуков. Плот благополучно достиг середины озера. Лес на берегу, к которому плыли разведчики, обозначился вдруг на фоне неба неровным, зубчатым частоколом. Очевидно, там росли ели.

— Тут тоже топь? — стуча зубами от холода, шепотом спросил полицая Филиппов.

— Я тут не был, — так же тихо ответил полицай.

Они проплыли еще сотню метров, и под ногами неожиданно почувствовали дно, твердое, песчаное дно. Не верилось, что они так благополучно доберутся до места.