Шелковый путь «Борисфена»

Резким движением Нина распахнула дверь и вошла в предбанник. Клубы пара вырвались наружу. Жуткий звериный вой донесся из парилки. Дверь туда была заперта изнутри на щеколду. “Господи, - испугалась Нина, - да что же там происходит?!” Она рванула запертую дверь. Щеколда, удерживаемая проржавевшим гвоздем, отскочила, дверь распахнулась. Пар, ударивший в лицо, на мгновенье ослепил Нину. Мимо нее прошмыгнула маленькая фигурка, а вой, между тем, стих, превратившись в жалобное скуление. Скулила Марфа. “Будто собака, попавшая под колесо телеги”, - мелькнуло в голове у Нины. Она все еще не предполагала, что именно здесь произошло.

Когда пар рассеялся, глазам Нины Аристарховны открылась картина, представить которую самостоятельно она не смогла бы никогда в жизни. Управительница, в чем мать родила, лежала на полке, поджав ноги к животу. Доска под ней и весь пол баньки были забрызганы кровью. Здесь же валялась окровавленная вязальная спица.

В бане произошло черное дело! Злодеяние! Убийство!

В ужасе выскочив во двор, Нина Аристарховна испустила истошный крик. Сначала она не смогла осознать масштаб преступления и подумала, что покушались на управительницу, но потом, увязав в уме все увиденное, поняла, что Марфа и есть главная лиходейка, ибо убила собственное дитя.

Дворовые неслись к бане, а Нина мчалась в дом. Сейчас ей хотелось убежать, скрыться, спрятаться от этого ужаса. Убежать? Да, убежать! Ведь добровольно ее из этой тюрьмы никто не отпустит. Если Марфа способна на ТАКОЕ, то от нее можно ожидать чего угодно! Теперь Нина, с полными на то основаниями, могла опасаться за собственную жизнь, ибо ненависть Марфы к ней не вызывала никаких сомнений с первой минуты знакомства.

Нина влетела в горницу и растерянным взглядом обвела стены. Что взять с собой? Ничего из приобретенного Сергеем ей не нужно! Уж лучше продать кольцо. Сандро, где бы он ни был, на этом свете или на том, поймет ее и простит. Потом, когда продаст кольцо, она купит себе все необходимое.

До Новгорода придется идти пешком. Башмаки крепкие, должны выдержать. Платье у нее теплое, есть накидка и пуховая шаль, это хорошо… значит, холодно не будет. А вот это она возьмет. Это принадлежит только ей. Документы о браке, паспорт Сандро, его камзол и ноты. Нина метнулась в сени, там она уже давно видела старый потрепанный саквояж, валявшийся безо всякого дела. Схватив его, она принялась торопливо запихивать туда свои вещи. Только сейчас она может убежать, пока за ней никто не следит, пока все они заняты Марфой! Замок саквояжа был сломан, он никак не желал застегиваться, но, если баул обвязать, можно будет нести. Нужна веревка! Нина снова огляделась. Ничего более подходящего, чем розовые ленты на пологе, не попалось ей на глаза. Но ленты коротки и будут выглядеть слишком приметно. Нет, они не годятся. Где же взять подходящую веревку? Ноты! Они перетянуты длинной и крепкой бечевкой. Нина, так же торопливо, как укладывала вещи, принялась вытряхивать все назад. Крепкий морской узел стягивал концы бечевки. “Как же, море у нас в крови!” – рассердилась она на Сандро. Развязать узел, не зная секрета, не представлялось возможным. Схватив с бюро перочинный ножик, Нина принялась отчаянно пилить бечевку. Когда веревка лопнула, и листы рассыпались веером по всей кровати, из пачки неожиданно что-то вывалилось. Нина удивленно пошарила рукой и извлекла из вороха бумаги тяжелый, аккуратно зашитый мешочек синего сукна, опечатанный Гаспаро Лоренцини. Мешочек был полон денег.

Не веря собственным глазам, Нина опустилась на край кровати. Она уже забыла о том, что спешила. Господи! И это сокровище все время было у нее. Путь домой! Воля! Сандро сказал: возьми себе и используй, как сочтешь нужным, а она не поняла. Ну что стоило разрезать эту веревку еще тогда, когда корабль стоял в карантине?! Она уже давным-давно была бы дома!

Теперь Нина не торопилась. Больше ее никто здесь не задержит, и кольцо продавать не придется! Сандро по-прежнему был с ней.

Она аккуратно уложила ноты в саквояж, перевязала его бечевкой, оделась и выглянула в окно. Никто не видел ее, во дворе вообще никого не было. Дворовые толпились в доме. Из “тайной канцелярии” доносилась громкая мужицкая брань, слышался грохот переворачиваемой мебели, звон разбитого стекла. Холопы искали “черный список” управительницы, а поскольку читать среди них никто не умел, они швыряли в печь любые писаные бумаги, которые попадались им на глаза.

Нина взобралась на подоконник и спрыгнула на землю. Пока мужики громят кабинет управительницы, им не до пленницы. Подхватив свой баул, беглянка вышла за ворота и спокойно пошла по дороге, ведущей в Новгород.